Вытащив из кармана пару купюр, всунул ей в оттопыренный кармашек.
— Мы на процедуры.
А дальше нам пришлось бежать.
Ращогнав дряхлую коляску, торопился к тачке.
— Вас засекли? — спросил капитан.
— Не знаю. Но лучше ехать. Быстро, — стукнул я ладонью по Сашкиному сиденью. Тачка сорвалась с места.
Через полчаса я вышел возле особняка отца.
Пора подразнить кобру.
— Привет. У меня к тебе серьёзный разговор, — спокойно сажусь в кресло, раскинув руки по прохладной кожаной обивке.
Марат пытался скрыть удивление и неприязнь, но я и по глазам видел, что он не доволен моим присутствием.
— Что-то видок у тебя не важный. Подрался? — прямо сама невинность.
— Ага. Твой приятель Дарий просит у меня какие-то камушки. Наплел что-то про угнанное авто, с тайником в несколько миллионов.
Отец чиркал документы.
Рука замерла.
Повисло молчание.
Искры нарастающего взрыва.
— Кто? — лёгкое изумление.
— Да ну, пап. Дарий. Тихом ров. Вспоминай. У тебя вся охрана из его ЧОПа. А ещё, — я наклонился, уставившись на него, держа локти на коленях. — Которого ты в свое время прикрыл, когда некую Акимову сбил.
Ух, это выражение лица.
Нервное подергивание ноздрями, не мигающие краснючие глащища, и скрежет зубов. Того и гляди, виниры треснут.
— Вижу вспомнил, — удовлетворён подмигнул я.
Словно заставив себя надеть маску безразличия, он спросил.
— Так что же ты хочешь?
— Камни. Драгоценные. А лучше спроси своего приятеля сам. Может от ударов его остолопов у меня со слухом проблемы. Кстати. У него в заложниках моя девушка, Руся. Акимова.
Наши взгляды тут же встретились.
— Тимур, скажи, ты что-то принял?
— Обезболивающее. Как видишь, мне немножко больно, — указал я на свои боевые трофеи.
— Выйди пожалуйста из моего кабинета и проспись. Мы потом поговорим, — Марат старательно сделал вид, что не заинтересован в разговоре иему совершенно пофигу мои обвинения.
— Хорошо. Только дай пожалуйста денег.
Отец удивился моей просьбе, поскольку так нагло я ещё не просил.
— Попрошу Вадима, он переведёт.
— Мне сейчас. Срочно.
Испытующи посмотрев на меня, встал и направился к сейфу. Достал стопку бабок и швырнул на столик.
— Кажется, у тебя что-то упало, — я заискивающе посмотрел ему под ноги с места. — В прошлый раз я нашёл необычную вещицу в твоём кабинете. Цепочка с кулоном.
— И куда ты её дел? — не торпясь прикрыл дверцу сейфа. Чутье заставило меня напрячься. Ведь там же Марат хранит пистолет. На всякий случай.
— Вернул в семью, — с иронией заявил я.
Выставив пистолет, покачал головой. Отец собрался опередить меня, стоя у сейфа.
— Папа. Почему ты не сказал, что ты мой настоящий отец?
— Я и так для тебя много сделал. Твоя мать была лишь блажью, на одну ночь. А потом заявила, что беременна. А моя жизнь была расписана. Свадьба на богатой принцессе, рост по карьерной лестнице, выборы в депутаты. А тут Жанна со своими алиментами. Она ведь отстала. А вот подружка её белобрысая все не унималась. Но сбили мы её не специально. Темно было. Дождь. Ирония судьбы, что в приюте я встретил тебя. Что вообще поперся на эту встречу, соблюдая предвыборную программу.
— Это не интересно. Помоги вытащить Руслану. И я оставлю тебя с твоей совестью. Клянусь.
— Хорошо, — вдруг согласился он, глядя на дуло пистолета.
Пораздумав, я убрал его обратно за пояс брюк.
— Поехали?
— У меня вообще-то работа, — строго напомнил мужчина, вернувшись на место с львиным статом.
— Ты же хочешь от меня поскорее избавиться?
Я специально произнёс эту двусмысленную фразу, чтобы дать папочке толчок к прямым действиям.
Мне не хотелось верить, что он настолько гнилой и страшный человек, чтобы закопать собственного сына.
Но я подготовился.
Капитан снарядил меня по полной. Прослушка, микрофон, датчик слежения.
Мне только осталось провести встречу Дария и Марата.
Тет-а-тет.
Я нервничал.
У нас не было чёткого плана.
Но одно я знал наверняка. Главное вывести Лану из гнезда шершня. Довести до ворот.
Если Дарий и Павла действовал без согласования отца, у нас есть шанс.
А вот если они захотя избавиться от обоих..
А что?! Я ему лишнее напоминание о шальной молодости.
Судьба Русланы ему безразлична. Но раз я отдал девчонке кулон, у Марата может появиться подозрение, что его гнусный секрет известен и ей.
Подавив рвущееся возбуждение, тревогу, я с каменным лицом смотрел в окно автомобиля, пока мы ехали к особняку Тихомирова.