— Мне уже пора домой, новые знакомства мне пока не нужны, извини.
” Не поворачивайся спиной к хищнику» проносятся слова Вэйла в голове, и я начинаю отступать, пятясь спиной.
— А я вот очень хочу познакомиться, куколка, — он идет на меня. — Ты ведь уже поняла, что мы одинаковы? Или пока слишком мала?
— Поняла, когда ты еще не вышел из тени.
— Браво, — он хлопает. — Ты вкусно пахнешь. У такой красотки есть имя?
— У меня нет желания его тебе называть.
— Как жаль, — он надувает губы, потирая руки. Я делаю глубокий вдох. — А знаешь, я считаю, что применять силу к слабому полу неприемлемо, но если я хочу желаемого, почему бы и нет? Тем более, ты не совсем слабая…
— По тебе сразу понятно, что ты трус и силу применяешь только к слабым соперникам, ведь более сильный победит тебя в два счета.
— Меня поражает твоя смелость, в твоем-то положении, но оскорблений я не потерплю, сладкая.
Он прыгает на меня, но я уворачиваюсь и бегу. Зря. Зря. Глупая. Он догонит меня в два прыжка. Страх гонит меня, не обращая внимания на острые ветки, царапающие кожу, я мчусь изо всех сил. Как неожиданно меня хватают за ногу и с криком я падаю на землю. Парень переворачивает меня на спину, сильно сжимая мои руки над головой. Я пытаюсь вырваться, но он коленями сдавливает мои ноги. Я кричу.
— Сладкая, здесь пусто, кричать бессмысленно.
Держа меня одной рукой, второй он гладит меня по лицу, а я верчу головой. Чувствую теплую жидкость, текущую из носа. Замечательно.
— Твоя кровь пахнет так же прекрасно, как и ты.
Он задирает мою футболку, и я начинаю дергаться еще сильнее, не переставая кричать. Блондин смеется и, наклонившись, с силой сжимает мое лицо за подбородок и целует. Я зажмуриваю глаза и кусаю его со всей силы.
— Ах ты, уродина, — он дает мне пощечину.
Жгучие слезы текут по щекам.
Неожиданно он буквально слетает с меня, впечатываясь в дерево. Вэйланд проносится надо мной и начинает яростно избивать того парня. Он пытается сопротивляться, но Пирс будто не в себе. Он не волк, он — зверь. Через боль и дрожь я сажусь. Вэйл убьет его…
— Вэйланд, хватит! — в панике кричу я. — Ты убьешь его! Хватит! Пожалуйста, Вэйл!
На последнем моем крике он останавливается и хватает того парня за горло, кажется, тот еле дышит. На него страшно смотреть.
— Еще раз, ты, маленький щенок, забредешь туда, куда тебе не положено и тронешь то, что не имеешь право трогать, я убью тебя. И убивать буду медленно и мучительно.
Он откидывает тело того парня и садится ко мне, нежно беря мое лицо в свои руки. Я морщусь и плачу.
— Зачем ты пошла одна, зачем… — он прижимает меня к себе, целует в макушку и поднимает на руки. Я прижимаюсь к нему, впитывая знакомое тепло. Я в безопасности.
Не проронив ни слова, Вэйл заносит меня в свой дом. Ух ты. Я не успеваю ничего осмотреть, ибо Вэйланд слишком быстр. Мы в два счета оказываемся в комнате. Она вся пропитана его запахом. Приятный терпкий одеколон и… запах морозной свежести. У него идеальный порядок. Мне даже жалко садится на эту прекрасно уложенную постель цвета мокрого асфальта. Но он все же сажает меня. Около кровати стоит тумбочка, напротив, в другой конце комнаты, располагается рабочий стол и стул на ножках. Вся мебель темно-коричневого цвета. На полках на столе лежат знакомые учебники, а в маленьком стаканчике стоят канцелярские принадлежности. Также, к моему удивлению, есть лампа. Большой раздвижной шкаф находится закрытым у дальней стены, рядом с ним — большое мягкое кресло. На пустой стене висит картина. Я такой раньше не видела, но она заставила меня застыть и рассмотреть ее до мелочей. Изображенный лес был словно настоящим: идеально подобранные цвета, мягкие переливы от зеленого до черного, детально прорисованные листья будто двигаются, и я слышу их шелест. Среди деревьев бежит стая волков. Очень символично, Вэйланд. Их вожак пепельно-серого цвета бежит впереди. Его глаза настолько настоящие, что я не в силах оторвать взгляд. Они не стая. Они семья. Вожак чувствует себя отцом, это заметно даже на картине. Кажется, здесь собраны все цвета волков: от молочно-белых до угольно-черных. Даже есть маленькие волчата, вероятно, бегущие рядом с матерью. Я поражена.
— Ты чего замерла, Малышка?
— Картина. Она превосходна.
Я смотрю на него, Вэйл смущенно улыбается. Подняв брови, я смотрю на картину, потом снова на него. Моя челюсть отвисает.
— Только не говори, что это ты ее нарисовал?
— Картины пишут, Рэйчел.
— Неважно. — восклицаю я и, вскочив, подхожу к этому великолепию. Мне совершенно плевать на ноющую боль по телу и на кровь на лице. Я, наверное, выгляжу обворожительно сейчас. — Ты ее написал?
Он пожимает плечами и кивает, самодовольная улыбка не уходит с его лица.
— Это чудесно, Вэйланд! Я хочу выкинуть свои руки на помойку.
Он смеется, утыкаясь в ладони лицом, потом поднимает голову и смотрит на меня. Он такой забавный и… совершенно свободный. Волосы растрепаны, улыбка до ушей и яркие глаза.
— Я уверен, — он встает. — Что и у тебя выйдет неплохо, просто надо тренироваться. А сейчас, мне кажется, ты не против принять душ. — он головой кивает в сторону зеркала, висящее над тумбочкой.
Со страхом подхожу к нему и тут же закрываю лицо рукой. Хотя уже поздно что-либо делать, Вэйл видел все, что мог. Кровь прекрасно красовалась у меня на лице, красная опухшая щека, царапина на носу и маленькая под глазом. Майка порвана, хорошо то, что не вся, и все, что нужно она прикрывала. Вместо волос птичье гнездо, завязанное резинкой, кажется, я видела грязь. Чувствую, как Вэйл притягивает меня в объятия, и я утыкаюсь лицом ему в грудь.
— Ты очаровательна, Малышка Рэй, — он смеется и вибрации его голоса греют мне сердце. — Сильно болит?
— Уже не очень, — шепчу я.
— Пошли, — детским шепотом отвечает Пирс, заставляя меня улыбнуться.
Ванная находилась напротив его комнаты. Просторная комната, выполненная в голубых тонах. На потолке красовались облака, на стенах — птицы. Удобная душевая находилась рядом с раковиной и тумбочкой, куда Вэйл, видимо, складывал свои вещи. Он дал мне свои штаны и футболку. Я старалась делать все как можно быстрее. Свою испачканную одежду аккуратно сложила, чтобы удобнее было нести домой, а сама залезла под теплые оживляющие струи. Руки были в маленьких царапинах, которые при контакте с водой щипали. Но я особого внимания не обращала. Главное стать похожей на человека. Я включаю холодную воду, чтобы взбодриться и с дрожащими губами выхожу из душевой. Надеваю одежду Пирса и смеюсь над тем, насколько она большая. Как бы сильно я не завязывала штаны, они все равно слегка скатывались с меня, а штанины пришлось подвернуть. Футболка скатилась с плеча, оголяя лямку лифчика. Доходила она мне почти до колен. Правая сторона лица, на которую пришелся основной удар, все еще опухшая, царапины на руках и лице дополняют мой образ чего-то ужасного и бедного. Делаю низкий хвост, чтобы мокрые волосы не мешали, но и сохли. Выхожу из ванной и медленно захожу в комнату Вэйла. Он сидит на кровати в полосатых штанах и без футболки, держа в руках что-то зеленое и плоское. Вэйл поднимает взгляд, осматривает меня и заливается хохотом, падая спиной на кровать.
— Кажется, мне пора домой, а провожать ты меня не в состоянии, Вэйланд.
— Что… — он тут же садится и с упреком смотрит на меня. — Ты серьезно думала, что я отведу тебя домой или отпущу одну?
— Нам завтра в школу! — пугаюсь я. — Мои учебники и одежда дома!
— - Завтра выходной, Рэйчел. — он ловко встает и направляется ко мне. Он снова хищник, а я — добыча. — Ты ведь не боишься пропустить занятия, ты боишься другого.
Он нависает надо мной, с недовольной физиономией осматривает руки и лицо, нежно пробегаясь по ним пальцами. Черт. Я парализована.
— Не забудь, что дышать тоже надо, — шепчет он, и я отхожу от его «гипноза». — Обожаю мурашки, — все еще шепчет он, заставляя меня умирать от желания его поцеловать. Он прекрасен. Его тепло окутывает. От него исходит опасность, но только с ним я чувствую себя защищенной. Сердце колотится с неистовой скоростью. Он медленно поднимает руку, и я вижу в ней капустный лист. Улыбка трогает наши губы, но мы молчим, пока Вэйл нежно прикладывает его к моей щеке. Я морщусь из-за холода. — Он из морозильника. — шепчет Вэйл, и мы заливаемся смехом.