Я сбежала к центральному входу. Гномы давно успели разобрать завал камней, оставшейся с битвы. Теперь огромный проем украшали новые ворота.
Вход ожидаемо патрулировала стража. Невысокие коренастенькие мужички бодро расхаживали туда сюда, лязгая металлом доспехов. Я на секунду замерла, но потом выдохнула и спокойным шагом пошла вперед. Мне же нечего здесь бояться. Я же прошла обряд. Прошла обряд, прошла обряд- повторяю себе как мантру. Вскинув голову подошла к ближайшему гному.
Рыжий, с усами как у заправского гусара, он во все глаза разглядывал меня, проявляя какое-то недюжее любопытство. Я даже застеснялась.
Меня узнали и даже вежливо кивнули. Очаровательно. Гном еще раз глянул на меня исподлобья, хмыкнул, и пошел шушукаться с коллегами. Ну вот. А я стой тут, значит. Судя по активной жестикуляции, спор у них был крайне оживлённый. Гномы периодически тыкали в меня пальцами. Усатый был на моей стороне- он махал рукой в сторону выхода и беспечно кривил лицо. Мол придурь у баб в крови, пусть прется куда ей надо, хоть прямо среди ночи. Коллеги сомневались. Спор подходил к своему апогею. В жестах гномов отчётливо проявились различные способы смертоубийства. Видимо, это именно то что сделает с ними Торин если они меня не отпустят- усатый изображает живописную пантомиму удушения, и что сделает если отпустят- коллеги проводят ребром ладони по горлу и трагично закатывают глаза.
Я уже почти потеряла надежду, когда рыжий торжественно подошел ко мне и произнёс сакраментальное «как вам будет угодно». Я тупо похлопала глазами. Мне не верилось. Рыжий спросил, не нуждаюсь ли я в сопровождении. Я не нуждалась.
В компании стражи я дошла до скрытой боковой дверце справа от ворот. Дверь открыли, в нее начал задувать пронизывающий ветер с пустоши, закружились перед лицом залетевшие снежинки. Я замерла на пороге и нерешительно посмотрела на стражников.
Никто. Не остановил. Я не верила в это до тех пор, пока не вышла из скрытой двери. Не верила, пока не отошла от горы. А потом, метр за метром уходя в пустошь, сорвалась на бег, и в голове только «получилось, получилось, получилось». Мелкий дождь со снегом бьёт по лицу. Вздох, и холодный воздух наполняет лёгкие. Мои губы сами собой расплылись в довольной улыбке. Я сжала покрепче ключ, боясь выпустить его из рук, и пошла к светящимся вдалеке огням Дейла.
И все-таки, о чем мы говорили в те времена?..
Комментарий к Глава 30. Теория персика (абрикоса) и кокоса здесь интерпритирована в угоду автору. Классичесская теория- это про разницу культурных норм, менталитетов, в разных странах
https://www.google.com/amp/s/amp.hbr-russia.ru/karera/kommunikatsii/p13958
https://authenticityfirst.ru/meyer-peach-coconut/
====== Глава 31. ======
Холодный ветер шумел на пустоши. Дождь заставлял ежиться и зябко кутаться в плащ, даль тонула в мутной дымке.
Ну сбежала я, а что дальше? Идиотки кусок. Зима, холодно. Кто меня в Дейле к себе пустит? И как до эльфов добраться? А я одна, прусь по морозцу в едва оживший город. А вдруг замёрзну и не дойду?
Мои опасения были напрасными. Уйдя из Эребора глубокой ночью, уже ранним утром я была у стен Дейла. В предрассветном тумане мне почудилось сперва, что ничего в городе не изменилось, что меня встретят привычные разруха и запустение. Но кладка окружной стены была на диво цельной, брешей в ней не наблюдалось, горы трупов в ее подножии не громоздились. Деятельные людишки успели подлатать город хотя бы снаружи. Интересно, а что внутри? Стоило мне выйти к воротам, как словосочетание “воля к жизни” обрело своё живое воплощение.
От новеньких деревянных врат, охраняемых приземистым стражничком, тянулась дорога. Можно даже сказать тракт. И этот тракт просто кишел путешественниками. Неповоротливые грузовые сани вперемежку с одинокими конными и пешими путниками, неспешно двигались кто в Дейл, кто в Эребор. Видимо, где-то там, вдали, тракт имел разветвление. Пройдет год, и Дейл, выгодно расположенный между эльфами и гномами, вновь станет одной из крупнейших торговых точек. Я восхищенно прицокнула языком.
Воробушек, я, то бишь, неопределённо пожал плечами.
-Переселенка? А, заходи. Не возьму я с тебя платы, у нас каждый житель на счету. Торгашей вон сколько набежало, а как жить и трудиться в городе так нет.
Я благодарно кивнула. Замерзшая, скромно одетая, чумазая девка, подсасывающая сопли. Смешно. Ухажеры были, и ого-го какие, а выгляжу как беженец- переселенец. А, какая разница! Сейчас найду трактир, закажу тёплого вина, развалюсь на лавке. Я с жалостью посмотрела на свои скрюченные красные пальцы. Наслаждаться простыми радостями бытия в Дейле было опрометчиво, все таки Торин мог озаботиться поисками. Вряд ли, конечно. Хотя он же пообещал найти меня “везде”. Было бы очень глупо прятаться прямо у него под носом. Но может пару часов в тепле посидеть успеется?
Постоялый двор нашелся быстро. “Веселая пчела” манила аппетитными запахами мяса, дымом, поднимающимся из трубы, и намалеванным на входе слоганом “медовуху наливай- веселья будет через край”.
Какое же это удивительное ощущение. Тепло, хорошо. И это не какая-нибудь кафешка или ресторан, настоящая таверна! Здесь пахло деревом. Столы не успели потемнеть от времени, а садясь на лавку, ты мог получить занозу в задницу. Полировать же надо, черт вас дери! Застоялый дым медленно перетекал под потолком словно скорбный безмолвный дух. Да, минздрава на них нет. Первыми, кого я увидела оглядев зал, были гномы, сидящие у входа. Знакомые гномы. Бифур и Бомбур. Сердце от страха ухнуло вниз. А вдруг обернутся, вдруг узнают? Но гномы были увлечены завтраком. Даже слишком увлечены. В том, что стекало по усам Бомбура, я с удивлением опознала ряженку. А я то думала они только алкашку хлестать горазды! Кроме гномов в зале были несколько лоточников, громко ругающихся за право торговать на площади, и пара одиночных путников, сидящих по темным углам в надвинутых на лица капюшонах. Я последовала их примеру, натянув капюшон чуть ли не до кончика носа.
Да… Когда Бомбур ест, он, кажется, вообще ничего кроме еды не замечает. А вот Бифур то и дело обводит зал внимательным взглядом. Я поднялась со скамьи, на которую успела плюхнуться, и неторопливо пошла к трактирщику. Толстый усатый дядька стоял за стойкой, одной рукой нежно смахивая несуществующую пыль с бутылок, наполненных чем-то мутновато- белым, а другой держа пирожок.
Пирожок был слоеным. В животе у меня заурчало. Я оперлась на стойку и вперила взгляд в трактирщика. Тот, казалось, был невысокого мнения об окружающем его мире в целом, и о своих посетителях в частности. На меня он не обратил ровным счётом никакого внимания.
Пирожок был соблазнителен, от него пахло свежеиспеченным хлебом и рыбой. А какая корочка! Я подалась вперед.
- Чего тебе? -вторгся в мои мысли голос.
- Кхм…- я разом смутилась- Мне комнату на день и еды с запасом, которую можно было бы в дорогу с собой взять..
-А плата?
Я протянула мужику камешек из мешочка. Прищурившись, тот начал рассматривать его в слабом свете свечей. Он вертел камушек в руках, склоняя голову то на один бок то на другой, как ворона, разглядывающая приглянувшийся кусок. Потом он так же внимательно изучил меня с ног до головы.
-Ладно, на денек пущу, есть у меня комната. Вторая слева вверх по лестнице. Еду скоро принесут
Я замялась. Что-то мне подсказывало, что мужик меня обсчитал. Камень точно был драгоценным, а трактир точно не был пятизвёздочным люксом. Где моя сдача?
-Не отдашь сдачу, и изобилие посетителей больше никогда не будет тебя волновать. Как, впрочем, и все остальное.