Мой первый в жизни оргазм.
Я истощена.
Вялая в его сильных руках. Моё тело и душа улетают с ветром.
«Будь ветром, улетай».
В нём я нашла свою свободу.
— Спи, принцесса. Я с тобой.
И я так и делаю.
Я уплываю прочь в его сильных руках, не заботясь о том, что я только что отдала ему всю себя.
30
Мой тщательно продуманный мир рушится.
Алек Крэйвен играет в эту игру лучше, чем я. Само его существование теперь представляет угрозу не только жизням его пленников, но и моей собственной единственной семье. Люку.
Если мы потерпим неудачу, то умрём.
Если мы потерпим неудачу, возможно, и Фей умрёт вместе с нами, так что я отказываюсь думать об ужасах, которые предстоят ей, если она попадет назад в когти своего отца.
Я должен быть внизу с моими людьми и с предельной точностью планировать наше нападение, гарантируя наш успех, а не лежать на грязной кровати с Фей Крэйвен, спящей в моих руках, с опьяняющим ароматом её влагалища на моих пальцах.
Фей Хантер.
Она больше не Крэйвен.
Никто, никто не заберёт её у меня.
Когда она разлетелась на миллион кусочков в моих руках, когда её тугая девственная киска сжала мои пальцы, как тиски, и её крики наполнили мои легкие, воодушевив моего зверя, она предопределила свою судьбу.
Моя. Навсегда моя.
Пока смерь не разлучит нас.
31
— Просыпайся, принцесса. Ты идешь с нами.
Голос врывается в мою дремоту, я потягиваюсь, а мои ноющие мускулы протестуют против этого движения. Что-то щекочет мой нос, и я начинаю кашлять, мои глаза быстро распахиваются от ощущений.
Облако пыли окружает меня как результат, перемещенный на дряхлой старой кровати.
Коул стоит перед открытым окном, едва видимый в свете луны. Он — сплошные тени и тёмные места. Всё это подходит для визуализации мужчины, способствующего процветанию тьмы.
Воспоминания о нашей более ранней активности затопляют мой разум, окрашивая мои щёки в красный цвет. Удачно для меня, что темнота скрывает мою реакцию, но мой наблюдательный муж не упускает того, что я потираю бёдра друг об друга в слабой попытке успокоить боль, пульсирующую внутри моей сердцевины всякий раз, когда он находится рядом.
— Ах, принцесса, — смягчается он, оставляя свою позицию у окна и подходя ко мне. — Я знаю, что ты всё ещё болезненно нуждаешься во мне. Если бы у нас было больше времени я бы смог исправить это, но давай оставим это для празднования нашей победы, хорошо?
Рукой он тянется вперед и обхватывает мою челюсть, его пальцы широкое раскрыты, предоставляя возможность большому пальцу нажать на уголок моего рта, а его мизинец поглаживает чувствительную кожу моей шеи.
Так же, как и в первый раз, когда мы были одни, я высовываю свой язык между губами, чтобы облизать кожу его большого пальца. Его вкус ощущается чем-то пряным, но всё равно сладко взрывает мои ощущения.
— Ты можешь попробовать себя, принцесса? — он толкает свой большой палец в мой рот, чтобы я пососала его. — Я не могу дождаться, когда поглощу твою киску и испью тебя досуха.
Боль между моими бёдрами усиливается, и из меня вылетает непреднамеренный стон. Он хихикает, вытаскивает свой большой палец из моего рта и точно так же, как тогда в автомобиле, сосет его.
— Моя жаждущая жена, которой теперь так не терпится добавки, когда ты наконец-то подчинилась мне. Ох, те вещи, которые я покажу тебе, Фей… Теперь твоё тело принадлежит мне так же, как твоя душа. Подойди.
Он раскрывает свою ладонь, и так же, как всегда, но на этот раз более охотно, чем когда-либо раньше, я принимаю её.
— Я пойду с вами в «Крэйвен Холл»?
Часть меня хочет наблюдать за тем, как будут разворачиваться события, в то время как большая часть — более здравомыслящая часть моего мозга — хочет быть как можно дальше от дома моего детства.
— Нет. Тебя отвезут в наш безопасный дом. Ты слишком большая ответственность.
Его слова ранят. Они разрезают мою недавно смягченную броню на груди и пронзают теперь моё открытое сердце.
— Более мудрый мужчина захотел бы меня использовать, более благоразумный мужчина позволил бы мне показать способ пройти незамеченной.
Мои слова должны были уколоть, но слетают с моих губ как попытка обидеться.
— Хорошая попытка, принцесса. У нас охвачено всё здание. Там нет никаких секретных входов.
Он тянет меня к двери, и моя гордость, моя глупая, дурацкая гордость, заставляет меня раскрыть мои тайны.
— Так ты не знаешь о бункере и туннелях под «Крэйвен Холлом»? Хм, я предполагала, что человек твоих способностей должен был позаботиться об этом.
Он останавливается наверху лестницы, его спина напрягается от моей слабой попытки оскорбить его умственные способности.
— Я предполагаю, что ты все-таки пойдешь с нами, принцесса. Ты можешь раскрыть то, что тебе известно о тайных проходах и потайных входах, — его голос холоден. Сердит. Но не из-за меня. Коулу не нравятся удары исподтишка, а моя информация только что сделала это.
В конце лестницы нас ожидает Люк.
Он впивается в меня взглядом, пока мы спускаемся, его ненависть ко мне выливается волнами изумрудного зелёного.
— Автомобиль здесь, чтобы забрать твою зверушку…
— Она идёт с нами, — Коул прерывает его, прежде чем он может закончить. Его тон не подразумевает споров.
— Она, черт возьми… — начинает протестовать Люк, прежде чем Коул разрезает своей рукой воздух, призывая его к молчанию.
— У неё есть информация, которую ты должен был выяснить, так что достаточно херни, Люк. Она едет.
— Какая информация? — он прищуривается в недоверии ко мне, когда мои ноги вступают на последнюю гнилую ступеньку.
Коул не отвечает на вопрос. Вместо этого он тянет меня к двери, а затем бросает через плечо:
— Отправь группу захвата, моя зверушка будет развлекать нас во время транспортировки.
Мы выходим в душный ночной воздух под знакомую полную луну. Не холодно, но ощущение дежавю ползет по моей коже, заставляя меня дрожать.
— Холодно, принцесса?
Затем следует жест, которого я никогда не ожидала бы от моего мужа: он сбрасывает свой пиджак и набрасывает его мне на плечи. Его пряный аромат вторгается в мои чувства и изгоняет чувство тревоги, которое проникло под мою кожу. Я приветствую теплоту, несмотря на отсутствие холода. Его пиджак походит на непроницаемую броню, и я чувствую, что она мне ещё понадобится, прежде чем эта ночь закончиться.
Проскальзывая своими руками в рукава, я позволяю Коулу отвести меня к тёмному внедорожнику. Тонированные стекла скрывают всех пассажиров.
Когда он широко открывает дверь и жестом указывает мне залезать внутрь, я сталкиваюсь лицом к лицу с Гримом.
Его тёмные, практически чёрные глаза встречаются с моими через водоворот кроваво-красного тумана, который окружает его. Нервная энергия буквально сочится из него — потребность убивать укутывает его беспокойным туманом.
Он кивает Коулу и перебирается на заднее сиденье, оставляя передний ряд пустым для нас.
— Залезай, принцесса. Настало время закончить это, и если ты поделилась правдивой информацией, то можешь стать возможностью для каждого из нас всё ещё остаться живым завтрашним утром.
Тревога струится по моим венам. Я знаю, что моя информация верная, но это не означает, что мой отец не попытается сорвать любые попытки проникнуть в «Холл».
Коул забирается сзади меня, стремительно сопровождаемый Люком, который отдает приказ, чтобы мы выезжали. Пока мы двигаемся по бездорожью прочь от сгнившего деревянного дома, Коул требует, чтобы я раскрыла все свои тайны.
— Расскажи нам всё. Каждый проход, скрытый альков.
Мои глаза встречаются с его, и я колеблюсь.