Пальцы короля Корвина так стиснули дверной косяк, что Йонас всерьез ждал – вот-вот полетят щепки.
– Если с головы моей дочери упадет хоть волосок, я вас своими руками на части порву.
Король Гай сохранял полное спокойствие.
– Могу ли я замышлять дурное против твоей младшенькой, Корвин? Я сам отец и знаю, какова родительская любовь. К слову, мой старший, Магнус, день ото дня становится мне все более надежной опорой. Прямо сейчас он совершает нечто очень важное для меня, и я им очень горжусь. Уверен, и ты гордишься дочерьми. У тебя ведь их две, не так ли? – Лимерийский король нахмурился. – До меня дошла весть, что старшая занемогла, но она ведь поправится?
– Эмилия прекрасно себя чувствует.
Оранийский король лгал – Йонас понял это по глазам.
Клео утверждала, будто отправилась в Пелсию по следам легенды о ссыльной Хранительнице, якобы способной спасти ее сестре жизнь. Стало быть, она говорила ему правду. Хотя он ждал от нее только вранья.
– Подумай о том, что мы здесь обсуждали. Хорошенько поразмысли! – Король Гай тоже поднялся с кресла. Все прочие, в том числе Йонас, последовали его примеру. – Когда я вернусь, хотел бы увидеть тебя у дворцовых ворот, готовым к полной и немедленной сдаче.
Король Корвин напряженно молчал некоторое время. Потом спросил:
– А если я откажусь?
Король Гай обвел взглядом присутствовавших:
– Тогда мы возьмем Оранос силой. И я сам буду следить за пытками, которым подвергнут твою юную дочь, – долго, очень долго, пока не позволю ей умереть.
– Я непременно проделаю то же с твоей, – прошипел король Корвин.
Король Гай расхохотался:
– Давай, попробуй.
Они вышли из зала. Идя к двери, Йонас ощутил тяжелый взгляд оранийского короля.
– Это твоего брата убили тогда на торгу, – сказал ему Корвин, когда юноша проходил мимо. – Я вспомнил твое имя.
Йонас кивнул, но не поднял на него глаз.
– Не знаю, понимаешь ли ты это, но твое горе и жажда мести толкнули тебя на союз с ядовитыми скорпионами, – сказал король Корвин. – Берегись, не то закусают.
Йонас коротко глянул на него, тщательно храня непроницаемый вид. Потом шагнул за порог следом за остальными.
Пелсия
Принцесса оказалась куда неуловимей, чем на то надеялся Теон. Он приехал в Пелсию с двумя доверенными охранниками и стал последовательно обыскивать страну, переезжая из деревни в деревню и повсюду ища следы Клео.
Пока было ясно одно – Клео с Ником вправду здесь побывали. Они останавливались то тут, то там… и повсюду производили на местных жителей самое доброе впечатление. Теон искренне изумился, узнав, что они путешествовали как брат и сестра… из Лимероса. Ничего не скажешь – умно!
Однако некоторое время спустя он оказался в тупике. Никаких новых сведений. Ни малейшей зацепки. Каждый новый день лишь погружал Теона в пучину отчаяния. Он начал бояться, что с принцессой произошло нечто ужасное. Кончилось тем, что он разделил свой маленький отряд: поодиночке они могли навестить больше селений.
Теон все время думал о том, что обеспечение безопасности принцессы было его обязанностью – единственной обязанностью как телохранителя Клео. Обещание короля убить его в случае неудачи с поисками вспоминалось куда реже. Найти Клео, убедиться, что она жива и здорова… А там не все ли равно!
Существенная подсказка появилась лишь на десятый день после побега принцессы.
Теон шагал по узкой и грязной дороге, вконец размокшей после очередной непредсказуемой и странной грозы, когда навстречу ему попался Николо Кассиан.
В первый миг Теон готов был решить, что ему померещилось, но потом понял – зрение не подвело. Он бросился к Нику и схватил его за грудки:
– Где принцесса? Отвечай живо!
Внешний вид измученного и мрачного Ника полностью соответствовал худшим предположениям Теона.
– Ты не представляешь, как я рад тебя видеть…
– Погоди радоваться. Вот отвезу тебя обратно в Оранос, и там тебе мало не покажется за то, что увез принцессу из безопасного замка…
– Ты правда думаешь, будто я ее заставил ехать сюда? Клео, чтобы ты знал, сама себе хозяйка…
– Где она? – рявкнул Теон.
– Ее схватил один пелсиец… три дня назад. Он приставил мне к горлу кинжал и пригрозил голову отрезать. Клео выторговала мою жизнь, согласившись уйти с ним. – Вид у Ника был совершенно убитый. – Не надо было ей… Лучше бы убежала… А я – что я, пусть бы убивал…
Желудок Теона поднялся к горлу.
– Ты хоть знаешь, кто это был?
Ник угрюмо кивнул: