- Главное, - меня пока не переехало... Меня как известную личность... Только мое прежнее переехало отчасти.
- Ага!.. Обжегся?.. Показали тебе, как надо работать! Учиться этому надо... Только вот на Марью Гавриловну я удивляюсь! Откуда это у нее? Знает, что такое порядок!.. И работать любит...
Марья Гавриловна, в то время только что принесшая суп в большой эмалированной кастрюле, так была польщена этим, что даже оторопела на миг и только потом уже, окончательно залившись румянцем, защищалась конфузливо:
- Уж вы скажете!
Но когда уходила (она опять не садилась за общий стол при Ване), каждая складка ее шуршащего платья казалась трепетно радостной.
- Тициан!.. А?.. Сколько работал! - покрутил головою отец.
- Сколько жил! - улыбнулся Ваня. - Дай бог и половину его века прожить!..
- Можно прожить и двести лет и ничего не сделать!.. Видел в Венеции, в академии его "Вознесение Девы Марии"? Нет? Ты, значит, не был в Венеции?.. Гм... Почему же? Ну, а в Неаполе в музее "Данаю" видел?.. Видел?.. "Даная"!.. Какой колорит!.. А Поль Веронезе... Или Тьеполо. "Антоний и Клеопатра"! А?.. Или... да, ты не был в Венеции!.. Это очень скверно... очень скверно, что ты не был в Венеции!
- В Венеции, или в Неаполе, или в Риме, - все равно... Или в нашем Эрмитаже, когда в Петербурге бывает солнце и что-нибудь можно разглядеть, кроме копоти... все это такое старье!.. - с ударением и брезгливо сказал Ваня, съедая третью тарелку супа.
- А-а!.. Старье!.. Да-а?.. Надоело!.. Новое лучше?.. Кто же?.. Сегантини?.. Несчастный Сегантинй с его козлятками?.. Или Макс Клингер?.. Зулоага - испанец?.. Цорн?.. Или Штук из Мюнхена?.. Ты был ли в Мюнхене?.. Головой мотаешь?.. Нет?.. Где же ты был?.. В Париже?..
Но Ваня не дослушал; он сказал досадливо:
- Про какую ты все старину!.. Почти так же стары они все, как Тьеполо!.. И никому там они не нужны!..
- Вот что-о! - искренне изумился Сыромолотов. - Так там не для экспорта к дуракам нашим, ко всяким Щукиным и Морозовым, существуют все эти лучизмы?! Там этим увлекаются сами?.. По-твоему как будто так?.. Не верю!..
Уже по тому, как начинали загораться глаза отца и большелобая голова стала откидываться назад, ясно становилось Ване, что скоро должна оборваться беседа; однако он даже и не пытался удержаться; сам покатился вниз.
- Верь или не верь, только в искусстве теперь много ищут.
- И находят?.. Много ищут и... что именно находят?..
Он перестал есть, только следил, как пережевывает баранину Ваня.
- Пустоту?.. Так ты думаешь?.. - медленно спросил Ваня. - Нет, - есть в том, что находят, много современного... И потому именно ценного, что современного...
- А-а!.. Ого!.. Искусство, потому только ценно, что современно?.. Например, - искусство средних веков до Ренессанса?.. Это там последний крик моды - современность?..
Ваня сказал спокойно:
- Последний крик я еще здесь слышал... Слишком навалилось старое... Нечем было дышать...
- Ага!.. И я уже это слышал... Или где-то читал... Даже таким, как ты, нечем дышать?..
- Видишь ли, папа... Слишком много машин нахлынуло в жизнь, поэтому...
- Их надобно уничтожить?.. Чтобы дышать? - живо перебил отец.
- Напротив!.. Их надо успеть переварить... потому что потом будет еще больше...
- Впитать в себя?
- Именно!.. Впитать в себя и по ним перестраиваться?
- По машинам перестраиваться?
- Отчего же нет?.. Раньше говорили ведь, например; "Человек этот точен, как часы". Часы тоже машина...
- А теперь нужно бегать и прыгать головой вниз с пятого этажа, как Глупышкин в кинематографе?.. И оставаться целым?..
- Я еще не знаю сам, как надо: так или иначе, - раздумчиво проговорил Ваня. - Однако в жизни появился бешеный темп...
- Ну!..
- Этот бешеный темп проник и в искусство...
- Этто... Этто... Четыре года писал Леонардо свою "Джиоконду"!.. Четыре года!.. За сколько времени могут написать ее при твоем бешеном темпе?.. А?.. За четыре часа?.. И напишут?.. И выйдет "Джиоконда"?..
- Ты все вытаскиваешь мертвецов из могил!.. Пусть их спят! улыбнулся криво Ваня. - Давно уж все забыли о "Джиоконде"!..
- А!.. Вот что ты вывез из-за границы!.. Хвалю!.. Эта смелость... была и в мое время, конечно!.. Кто не находил, что у "мадонн" Рафаэля бараньи глаза?.. Новые птицы, - новые песни... Но к чему же, однако, пришли?.. Венец и предел?.. Венец и предел?.. Что и кто? Нет, - это мне серьезно хотелось бы знать!.. Я... знай, я твой внимательный слушатель!..
- Учителей современности в искусстве ты, конечно, знаешь и сам, уклонился, по своей привычке в разговоре с отцом, Ваня.
- Кого?.. Этто... Этто... Сезанны!.. Се-зан-ны?..
- Сезанн был один... И он теперь признанный... гений...
- Се-занн - гений?.. - даже привскочил на месте Сыромолотов. Этто... этто... Этто - яблочник!.. Натюрмортист!.. Этто... Этто - каменные бабы вместо женщин!.. Кто его назвал гением?.. Какой идиот безмозглый?..
- Словом, пошли за Сезанном, - кто бы он ни был, по-твоему... За Гогэном... Ван-Гогом... Это тебе известно...
- Ого!.. Ого!.. Го-гэны со своими эфиопами! Ноги у эфиопов вывернуты врозь!.. Ван-Гоги!.. Этто... "Ночное кафе"!.. Хор-рош. Этто... сам себе уши отрезавший?.. В наказание... В наказание, что полотно портил... Не имея на это никакого права!.. Кристаллограф этот?.. Кто сказал ему... этто... что он художник?.. Кто внушил этому неучу, что он может писать?.. Гипноз!.. Этто... непостижимый гипноз!..
- Передают материальность предметов... и живых тел... Чего не знала прежняя живопись... ваша... и ранняя... - с усилием сказал Ваня.
Но отец только удивился искренне:
- Не знала?.. Как не знала?
- У всех ваших... и ранних картин... было в сущности только два измерения...
- Вы это нашли?.. Только два?.. Значит, не было перспективы?.. Этто... Ни воздушной, ни даже линейной?..
- Была, конечно... В зачатке. И для больших планов... А вот - тяжести предметов... вещности передавать не умели...
- Если бы даже!.. - поднялся было отец, но тут же сел. - Если бы даже научились передавать вес - и только?.. Значит, только это?.. До нас не умели, и мы не умели, а теперь поняли?.. Поняли, что такое тяжесть?.. Теперь умеют?.. И только тяжесть вещей и чувствуют?.. А... Этто?.. Только ее и считают нужным передать?.. Мозгля-ки!.. Ах, как поразительно: предметы имеют вес!.. И тела!.. Открытие!.. Значит, прежде, прежде... (Ведь вы всю прежнюю живопись отрицаете!..) Значит, прежде, когда для художников не было тяжести в предметах, когда не чувствовали они этой тяжести вашей совсем... И "Ночные кафе" писали, но ушей... ушей себе не резали!.. Значит, тогда... этто... этто... было хуже?.. Атлант на своих плечах держал свод небесный!.. Свод небесный со всеми звездами в нем!.. Вот какое представление о тяжести было у греков!.. Держал, - значит мог держать, - и тяжести не чувствовал!.. Привычное, легкое дело!.. И Геркулесу передал: "На-ка, подержи!.." На время, конечно, пока в сады Гесперид лазил, яблоки для него красть... И Геркулес тоже держал свод небесный!.. А для вас - яблоко - тяжесть!.. Не яблоко от Гесперид, а простое, житейское... Синап какой-нибудь, или грушовка!.. Микеланджело, по-вашему, не чувствовал тяжести, - а сколько тысяч пудов весу в его "Страшном суде"?.. Или ты и "Страшного суда" не видал?.. Однако там, кроме вашей тяжести, есть еще и "Суд" и притом "Страшный"!.. А ведь вы своих пачкунов несчастных, ни одной картины не написавших, - выше Микеланджело, конечно, ставите!..
- Выше не выше, - попробовал было вставить Ваня, - только расширились границы искусства... Чего прежде не могли, - теперь могут...
- Пухом!.. Пухом!.. - кричал в это время, не слушая, Сыромолотов. Мертвецам даже желали, чтобы земля им пухом была!.. Земля - пухом... А вы... Вы... этто... и пух даже готовы сделать таким, как земля!.. И в пухе тяжесть!.. Этто - маразм! Вот что это такое! Этто - этто - бледная немочь!.. Вы - слюнтяи... сопляки!.. Вас... Вас на тележках возить!..
- Это таких-то, как я? - спросил Ваня.
- Однако... Однако ты их защищаешь!.. Однако, - этто, - ты на их стороне!..