Инопланетный корабль, готовый уничтожить погрузчика - самурая вдруг качнулся, его правый борт окрасился вспышкой. Он висел в воздухе еще пару секунд, словно раздумывал, падать или еще повоевать? Притяжение земли оказалось сильнее. Серый дым, как фата, потянулся следом. Второй аппарат нырнул вниз. Не попавшие в него заряды, вздыбили землю. Голова утки остановила падение над самыми травами, и на бреющем полете устремилась параллельно фронту.
Я судорожно искал глазами в вечернем небе неведомого защитника. Подумал, что где-то сохранился боевой самолет и вот теперь он вступил в бой. Наш джек-пот, козырь в рукаве.
Снизу послышался истошный вой. Я перегнулся через ограждение и увидел - уцелевший погрузчик стоял между двух домов и не пускал тварей нам в тыл. Он яростно размахивал страшными лезвиями. Оператор самоотверженно прикрывал ополченцев, давая возможность уйти. Многие воспользовались моментом. Из соседнего дома и здания мебельной фабрики сыпали вопящие люди.
Взревели моторы. Грузовики, автобусы, легковушки, набитые ополченцами мчались в сторону анклава. Некоторые не дожидались товарищей, срочно увозили свою задницу и может парочку таких же трусов. Драпали, сломя голову. Отступление было хаотичным и паническим. Никто не командовал. По улицам бежали черные псы, прыгали в окна первых этажей, заскакивали в подъезды.
- Бегим! - хрипло закричал Дмитрич. Я бросился к люку вслед за коренастым, переваливающимся на кривых ногах стариком. Клим уже спускался по пожарной лестнице. Краем глаза на потемневшем небе я заметил серебристую точку. Самолет! Я остановился, поднял голову и увидел вынырнувший из-за облаков... Нет, не самолет. Он был приплюснутым, трех угольной формы и огромным. Тупой широкий нос окрашивали вспышки. До рези в глазах я вгляделся в приближающуюся машину.
Второй корабль инопланетян задымился, воткнулся в землю, и яркая вспышка поглотила его.
- Андрей!!! - заорал я, пронзенный догадкой. - Ты видел! Видел! - я догнал Дмитрича у люка, вцепился ему в футболку. Он остановился и, приложив руку к глазам, посмотрел в сторону, куда я указывал пальцем.
Багровое солнце, падало к горизонту, бирюзовое небо с вытянутыми прожилками белых облаков подернулось синевой. И на нем быстро двигалась серебристая пчела.
- Кто енто? - спросил Дмитрич.
- Это Андрей! Мой друг! Он все-таки вернулся!
У меня на глазах навернулись слезы. Космический корабль заложил длинную дугу и вышел на линию огня. Цепь мощных взрывов прошла вдоль дороги, вспарывая черную шевелящуюся массу. Некоторые ополченцы останавливались и с надеждой смотрели в небо. Но большинству не было до этого дела: они удирали.
Мы не дождались, когда Андрей победоносно пролетит над нашими головами. Из ниоткуда возникли две утиные головы. Искривляющие пространство дорожки стремительно потянулись к «Одиссею». Корабль накренился на правый борт и стал уходить с линии огня. Утиные головы разлетелись и встали ему в хвост. Мощный импульс хлопнул возле самого фюзеляжа «Одиссея». Корабль замедлил скорость, словно втягиваемый в вакуумную воронку, а затем отлетел, получив невидимый пинок. У самой земли машина выровнялась, но двигателям не хватило тяги перемахнуть через «Дальний лес». Корабль зацепил макушки деревьев и рухнул где-то в чаще. Черные клубы дыма потянулись к небу. Через несколько минут громкий взрыв сотряс воздух.
Я так и стоял с открытым ртом, из которого мгновения назад раздавались восторженные вопли. Не мог поверить своим глазам. Ноги стали вдруг неимоверно тяжелыми, не было сил пошевелиться.
Андрей феерически появился на сцене, вспыхнул яркой кометой и в следующее мгновение его не стало. Как короток путь героя. Дмитрич тянул меня за шиворот, а я не мог сдвинуться с места и все смотрел на черный столб дыма.
- Андрей, - прошептал я онемевшими губами. Почувствовал, как по щекам бегут теплые дорожки. Стало нестерпимо стыдно, что мог о нем дурно подумать, посчитал предателем.
Такой отважный, неравный и скоротечный бой… Он управлял вовсе не боевой машиной, а исследовательским судном, вооруженным противометеоритной пушкой.
Линию обороны прорвали в нескольких местах. Прожекторы, которые установили на крышах, не пригодились. Все кончилось намного раньше, чем пришла ночь.
Гулкий рокот орудий оставшегося робота, скоро смолк. В воцарившейся тишине слышались захлебывающиеся вопли умирающих, крики бегущих, то тут, то там ленивое стрекотание автоматов. От шквала огня, как и от обороны в целом, ничего не осталось.