Рука Джинни сжала тот самый бугор на брюках, заставив Гарри застонать.
— Джинни, внизу министр магии, — произнес он сдавленно.
— Он еще не министр, а я наложила «Оглохни». Нас не услышат, — она расстегнула ширинку и посмотрела в глаза возлюбленного. — Мы тихонько. Гарри, сожми грудь сильнее, я не стеклянная.
Джинни опустилась на колени перед Гарри и вытащила его член, который подрагивал в ее руках. Она медленно начала водить по нему рукой, большим пальцем поглаживая головку. При этом Джинни внимательно смотрела за реакцией Гарри. Он закрыл глаза и что-то мычал, сжимая зубы от удовольствия. Гарри начал активно мять в руках женскую грудь, освободив ее из белого плена белья. Грудь мягкая и гладкая. Он нащупал сосок и потянул за него. Услышав довольный стон, он мягко проделал то же самое с другой грудью.
Джинни чувствовала, как влажно становится между ног. Сидя на коленях, она слегка их раздвинула и опустила свободную руку вниз. Нащупав кромку трусиков, она сдвинула их в сторону и коснулась мягких губ, проникая чуть глубже. Джинни всегда получала удовольствие, когда ласкала себя. Она всегда мечтала, как это будет делать Избранный.
Она начала активнее двигать рукой, как только ощутила, что член становится словно каменный. Ей было очень приятно держать в руках сосредоточие удовольствия своего парня, член был гладкий и очень горячий. На головке блеснула капелька влаги, и Джинни очень захотелось попробовать ее на вкус. Вкус героя.
— Еще немного, — попросил Гарри, его кульминация была близка. Такие ощущения. Мышцы все больше напрягаются. Внутренности скручивает. Дыхание учащается. Стоны становятся громче. И вот… почти…
— Гарри, Джинни! Мы… — Гермиона застыла на пороге комнаты, увидев пикантную сцену.
Развернувшись, она выскочила за дверь. Бежать. Бежать. Не думать. Не вспоминать. Почему сейчас? Там внизу столько людей. Она и представить не могла, что застанет Гарри без штанов. Мерлин, как же стыдно! Краска заливала лицо Гермионы.
Рон встретил ее внизу кривой лестницы, ведущей в гостиную. Гости уже разошлись, за спиной друга никого не было.
— Позвала? Они идут? — спросил Рон, не обратив внимания на цвет лица Гермионы и даже не подозревая о неловкой ситуации, произошедшей наверху.
— Они… думаю, сейчас спустятся, — начала говорить она.
На лестнице послышались шаги, и порозовевшая Джинни пронеслась мимо друзей в сторону выхода из дома. Подняв брови в изумлении и вопросительно пожав плечами, за ней пошел Рон. Гермиона была остановлена на удивление крепкой рукой.
— Гермиона, мы… — прошептал Гарри.
— Гарри, просто я… — начала Гермиона оправдываться, стараясь не смотреть в его лицо и не вспоминать, какое напряжение застала на нем минуту назад.
Наконец поняв всю абсурдность ситуации, они рассмеялись. Все ведь нормально? Ну, делала приятно Гарри его девушка. Ну, слишком часто думал друг о своей подруге. Ну, помешала Гермиона получить разрядку. Ну, увидела она вставший член Гарри. Ну, вскочил он, оттолкнув Джинни. Ну, обиделась Джинни за его реакцию. Что такого? Все ведь нормально?!
— Все нормально? — спросил он, когда они наконец спустились с лестницы.
— Конечно, — бодро сказала Гермиона. — Я рада за вас. Ты очень быстро последовал моему совету.
— Так, она… — пытался рассказать Гарри, что инициатива исходила от Джинни.
— Гарри, избавь меня от подробностей, — попросила Гермиона.
— Между прочим, приличные люди, — попытался пошутить Гарри, — стучатся, прежде чем войти в комнату.
Но Гермиона не оценила шутку.
— Между прочим, Гарри, приличные люди не занимаются такими вещами днем, посреди званого обеда, — нравоучительным тоном пояснила она и ускорила шаг, приближаясь к точке аппарации, где их уже ждали.
У Гарри от такого голоса табун мурашек пробежался по всему телу, концентрируясь в неудовлетворенном месте. Тон Гермионы должен вызывать желание подчиняться, а не возбуждать. Но если судить адекватно, то когда его жизнь вообще была нормальной? Стоило ли пытаться стать нормальным? Жениться, заводить детей? Он постарался избавиться и от мыслей о том, что с Гермионой их никто бы не прервал. Слишком хорошо та знала способы укрыться от нежелательных глаз.
Гермионе было стыдно. Она не должна была видеть Гарри в таком состоянии. Не должна хотеть увидеть это снова. Вон Джинни стоит и смотрит прямо в глаза, словно чего-то ждет.
— «Прости», — одними губами произнесла Грейнджер, и прощающая улыбка Джинни была единственным, что она увидела перед аппарацией.
***
Первокурсница из Слизерина Элиза Митчелл бродила по Хогвартсу. Она старалась вежливо здороваться с шедшими мимо однокурсниками и преподавателями. Ее лицо всегда оставалось милым и непосредственным, она редко привлекала к себе внимание. Она наблюдала. За всеми. Особенно ее интересовали те, кто не мог заметить маленькую девочку с высоты своего роста, возраста и положения.
Сегодня Элиза стояла за углом и наблюдала за Гарри Поттером. Он выловил Гермиону Грейнджер после трансфигурации, и они о чем-то тихо разговаривали.
Слов юной слизеринке слышно не было, зато хорошо были видны взгляды, требовательно скрестившиеся друг с другом. Слово «Табу» было слишком явным, чтобы его не понять, оно заставило Элизу напряженно свести светлые брови и вслушиваться еще лучше.
Грейнджер попыталась уйти, но была остановлена рукой Поттера. Громкое «Мы договаривались!» — заставило его отпустить руку. «Я докажу», — понеслось ей в спину. Проходящие мимо студенты уже давно начали оборачиваться на героев. Через короткое время по всей школе пронесется новая сплетня о них.
Слишком много версий можно построить, исходя из тех слов, что расслышала Элиза. Она стремительно помчалась по коридору в поисках нужного ей человека. Он ждал ее в входа в гостиную Когтеврана.
— Крошка, ты куда-то спешишь?
— Табу, — громко пропищала Митчелл. — Времени нет, действуем. Завтра решим насчет удачного момента. Округлившиеся глаза и кивок были достаточным ответом, и она убежала.
***
Гарри Поттер не мог поверить, что Гермиона считает его слабаком. Они ведь столько пережили вместе. Конечно, порой его поступки были опрометчивыми, но кто не совершает ошибок?
Осталось только одна возможность убедить Грейнджер изменить решение — доказать свою состоятельность, как аврора, в прямом столкновении. Появится повод показать ей, что она не всесильна. Никто не будет решать, как ему жить. Дамблдор достаточно им манипулировал. К тому же, Гермиона хороша по части стратегии, но Гарри нет равных в бою.
— Как ты хочешь доказать? — скептически посмотрела Гермиона на Поттера, упирая руки в бока.
— Магическая дуэль, — сказал Гарри, мысленно уже потирая руки от нетерпения снова ринуться в бой. С Гермионой, конечно, не разгуляешься. Единственной целью будет — не навредить ей. Одержать победу он должен быстро.
— С кем? — она дернула головой, когда он кивком головы указал на нее. — Со мной? Я правильно понимаю, Гарри Джеймс Поттер? Ты хочешь попытаться в дуэли выиграть у меня? И тогда я должна буду снять условия ультиматума, который поставила в июле? Тебе так необходимо участвовать в операции Аврората?
— Да, мне это нужно, Гермиона. Я с ума схожу от мысли, что ублюдки, пытавшиеся сжечь нас заживо, до сих пор бродят по земле, — и тут Гарри улыбнулся, словно понял, что она боится. Он пообещал: — Я буду осторожен, тебя сильно не заденет.
Гермиона Грейнджер громко рассмеялась, привлекая к себе внимание прохожих. Гарри действительно не понимал причины веселья, хоть и засмотрелся на волосы, когда она их откинула движением головы.
— Гарри, да ты хоть представляешь, сколько заклинаний я знаю? К тому же, ты побоишься задеть меня. У тебя нет шансов, — с превосходством говорила она. — И после того, как ты признаешь поражение, мы не будем возвращаться к разговору о поимке кого бы то ни было до конца этого года.