Я был всегда слаб в математике, но около двух тысяч разупокоенных сегодня встали под командование личей-рыцарей. Исполнилась мечта и у либерального аристократа, что сдался мне ранее. Теперь он командовал тридцаткой конников, правда, пришлось немного умереть.
Знал бы либерал, что означает быть мёртвым личем. Постоянный голод и постоянная жажда кого-нибудь поднять сводили меня с ума. Единственное, на что я надеялся, что это всё не навсегда.
Отдельная история была с конницей. Зомбирекрутировать удалось всего 30 животных – именно столько было убито и способно выполнять функции средства передвижения. Живые же лошади прямо во время сражения в ужасе разбегались от нашей армии, не дожидаясь окончания битвы. Умные существа, в коих течёт неприятие ко всему неестественному, никогда бы не согласились, чтобы их седлал мёртвый латник.
Это и хорошо, потому что в бою конь и всадник должны быть одним организмом. С точки зрения техномагии это было не просто не лишено смысла, в этом и был сакральный смысл. Коня и всадника держал в связке один магический цикл, а флюиды обменивались между телами, как будто это действительно было одно существо.
Гениальная некромантия создала спайку из коня на 25–30 хитов и рыцаря на 10–15 хитов, получив тварь с единым магическим контроллером и тёмной душой. Тварь, наносящую урон с поистине сумасшедшей мощью за счёт слияния сил. Ни один рыцарь в здравом уме не выйдет один на один с рыцарем смерти. Не всякий маг решится кидать в такого боевые заклинания, а если и решится, то потратит всю свою ману, так и не уничтожив.
Можно ли было назвать такого рыцаря демоном, чья беспокойная душа управляла одновременно двумя телами: конским и человеческим? Да запросто!
Тогда я впервые увидел, как кони жрут трупы. Не едят, а именно жрут, разбивая копытами тела павших. Как неприспособленные для пережёвывания зубы травоядных отрывают и проглатывают куски. Как наливаются маной сияющие глаза рыцарей смерти.
Игра позволяла мне видеть флюидные спайки. Игра позволяла мне, как личу, создавать их и разрушать направленным флюидным ударом в уязвимые места. Впервые осознав такую свою способность, я специально испробовал её на одном ненужном мне зомби из числа тех, кого я всё равно хотел заменить. Я разрушил своё же заклинание не отменой действия, как сделал бы лич без воли, а именно ударом, потратив всего десять маны. И тут же получил повышение:
Вы развиваетесь как класс Лич и достигли 2 уровня!
Добавлено заклинание
Антиспелл: тратит 10 маны, разрушает статичное заклинание, высвобождая затраченную на него энергию в пространство.
О том, что я так умею, я никому не сказал, сохранив свой секрет незамеченным в глобальной суете переформирования некрорезерва.
Дело близилось к вечеру, а армия всё росла и росла. Не считая героев и феев-мотиваторов, войско союзников после битвы составило:
1500 грибов;
2000 зомби;
30 тяжёлых рыцарей;
7 катапульт с 100 зомби инженерами;
1 кислотный дракон Прунь;
58 энтов;
50 гномов.
Косясь на шныряющих по полю брани личей, норовящих поднять всё и вся, Мстислав приказал своим гномам собрать погребальные костры. Один раз он даже оттолкнул лича рыцаря, когда тот попытался разупокоить какого-то подходящего для этого гнома.
– Вели своим тварям, не трогать гномов! – брызжа изо рта, прохрипел он, подбежав к Стервятнику.
Некромант примиряюще поднял руки и тут же передал эту информацию по некросети. Собственно, так я и узнал об этом непрактичном запрете.
Гномам приходилось тяжелее всех... Погребальные костры уносили смолистый дым гномих тел в небо. Низкорослый народ хоть и скорбел, но вскоре кто-то ушлый, отбив у зомби не укушенную конину, принялся нарубать из неё куски и жарить в стороне от общего войска. Подражая его примеру, мало по малу все гномы переключились на молчаливую трапезу.
Грибы и энты восстанавливались от земли, врастая ногами в грунт. Плюс над грибной армией всегда парили феи. Они рассказывали глупые, но в целом смешные истории, так похожие на стендап юмор, попутно осыпая грибляндцев мотивирующей чудо пыльцой.
Марио всматривался вдаль, где на кромке визуального восприятия стоял всё ещё дымящийся Бигинер.