Грибная армия перевооружалась. Выбрав себе броню и оружие, грибы укоренялись, чтобы восстановить хиты. Теперь эти триста двадцать лисичек, груздей, белых и подосиновиков напоминали жадную до добычи свору разбойников. Все, как один, перемазанные человеческой кровью, они выглядели очень жестоко.
Иногда Марио ловил уважительные, но сумасшедшие взгляды НПСов на лицах, передёргиваемых нервным тремором. Ещё буквально вчера они нюхали пыльцу и бегали вокруг грибницы, смеясь и играя в какие-то свои инфантильные, под стать грибному мозгу, игры. А сейчас война вынудила их наступать и вырывать победу своими беззубыми грибными ртами. Единственный, кто находился в своей тарелке, был Пликс. Словно ангел смерти он ходил среди падших, нанося в глубь груд трупов колющие удары мечами, отсоединяя головы от тел, не оставляя шансов спастись никому.
– Хоть убей, Марио, а некромантом ты был отменным. Смотри, сколько материала пропадает, это все была бы твоя армия, – и, прежде, чем Марио что-то ответил, Пликс успел отсечь ещё три головы.
– Сечёшь, чтобы не встали? – предположил Михаил.
– И за этим тоже, – согласился Пликс.
– А ещё зачем? – устало произнёс монах.
– С городских стен метать в рыцарей короля, – информировал энт, будто это было для него привычным делом.
– Ты больной? – серьёзно спросил Михаил, подойдя впритык к Пликсу и смотря на него снизу вверх.
– Головы метать в рыцарей – это деморализация, а трупы кинуть в Улхат реку и запрудить её за городом, выкопав ров вокруг БигинерПлейса, – увидев, что Марио не понимает сути, Пликс пояснил. – Мёртвые в воде образуют трупный яд, чтобы эльфам в моем лесу лучше жилось. А запруда даст нам полноценный ров, который усилит город этот.
– А что дальше будем делать с твоим лесом?
– Дальше? Когда пойдут болезни и мор, его надо атаковать и вырезать хунту. Заболотить местность, как ты сделал на своей стороне, и готовиться к удару нежити с севера или людей с юга, а то и одновременному.
– Это же глобальная война, – взгляд Марио пробежал по кучам тел и снова поднялся на Пликса.
– Да, все верно. Глобальная война, которую так любит игрок. Которая так нужна программе игры. Я, кстати, разгадал её план по популяризации себя родимой. Так давай же ей в этом поможем! – заключил Пликс, обрубая очередную голову.
– Гномы! – кричало сразу же несколько грибных глоток, указывая на переулки, сквозь которые и правда шли бородатые надросли с окровавленными молотами и топорами, армированные и вооружённые арбалетами с мушкетами.
– Квадрат! Стена щитов! «Рафи, готовь авиаудар по гномам», – крикнул Марио.
Грибы бегом принялись строиться, а дирижабль в воздухе над площадью развернулся пушками в сторону пришедших.
– Сеньор мухомор! – донеслось из переулка с явным акцентом, напоминающим старые анекдоты про грузинов. – Не надо квадрата! Мы пришли, чтобы сообщить тебе, что город пал, и все твои враги либо бежали, либо убиты, – говоривший был бородат, как и все гномы, и отличался от всех лишь золотыми тросами, вплетёнными в бороду. – Люди долго угнетали наш народ, и когда по кровостокам в наши подземелья потекла их кровь, мы поняли – час мести настал! Мы взяли западную стену, сеньор Марио, и готовы дальше драться против людских оккупантов на стороне грибного союза.
– Ущипни меня, – прошептал Михаил Пликсу.
– Только за зад могу, но боюсь, бородатые не поймут, – пошутил энт.
– Это мы сейчас что, не крепость брали, а участвовали в геноциде людей на начальной локации?
– Это, брат, такой выбор войны. Либо ты управляешь геноцидом, либо геноцид управляется с тобой, – улыбнулся Пликс.
– Ну, добро пожаловать в союз грибов, деревьев и бородатых копателей! – отсалютовал гномам Марио.
– С.Г.Д.Б.К.! Все лучше, чем СГС, – улыбнулся Пликс и продолжил рубить головы.
Глава 32. Пыль и песок
Рынок гудел совокупными усилиями желающих продать или купить. Я снова находился в теле гнома и шёл вровень с Джузом, груженный присланными артефактами. Молоты, упакованные мной в обшарпанный льняной мешок, суммарно весили, как двухпудовая гиря.
Мой спутник говорил не переставая.
– Я зашифровал сигнал молотов и пропустил обратную связь через фильтр. С точки зрения игровой механики молоты просто растворились в игре.
– Это хорошо? – спросил я уворачиваясь от тролля, небрежно несущего, словно бревно под мышкой, свежекупленный ковёр в полтора человеческих роста.