В назначенный час мы прибыли в участок, Кати взглянула на нас, но ничего не сказала. Альварес в это время копался в картотеке. Увидев нас, он задвинул ящик, поздоровался и отвел нас в ту самую комнату, где мы были вчера, и я уселась на тот же самый стул.
— Имеется новая информация, — сказал Альварес Максу.
— Какая именно?
— Относительно отпечатков. — Он выдержал паузу и продолжил, по-прежнему обращаясь к адвокату: — Как мы и предполагали, Джози серьезно подходит к своему делу. Мы нашли отпечатки ее пальцев даже на ножках мебели, на обороте картин и внутри ящиков.
— Этого стоило ожидать, — заметил Макс. — Она профессиональный оценщик.
— Не спорю, — кивнул Альварес. — Но мы нашли отпечатки и там, где их быть не должно.
— Правда? — удивился Макс. — И где же?
— На ноже, которым убили Натаниэля Гранта.
Глава 3
— Джози. — Макс вцепился в мое плечо, не сводя взгляда с Альвареса. — Не говори ни слова.
— Но я могу это объяснить, — запротестовала я.
— Молчи.
Он выглядел таким мрачным и решительным, что меня охватил благоговейный трепет. Я слегка кивнула, давая понять, что сделаю все, как он сказал.
В ответ он снова сжал мое плечо. Я так и не поняла, то ли он пытался меня поддержать таким образом, то ли благодарил за сотрудничество. Тем временем Макс повернулся к Альваресу и, взяв ручку, спокойным голосом уточнил:
— Отпечатки на ноже?
— Да, — кивнул полицейский.
— Где именно?
— На рукоятке.
— Это установлено точно?
Альварес заглянул в свои записи.
— Согласно данным экспертизы, большинство отпечатков не имеют достаточной четкости, чтобы можно было определить, кому они принадлежат. Но имеется один четкий отпечаток указательного пальца правой руки Джози. Шестьдесят процентов совпадения.
— И что это означает? — спросила я.
— Что на ноже точно есть ваш отпечаток.
Макс успокаивающе похлопал меня по плечу:
— Судя по заключению, отпечатки пытались стереть.
— Вполне вероятно, — согласился Альварес.
— Хорошо. Ты не мог бы оставить нас на минуту? Я хочу поговорить со своей клиенткой один на один.
— Конечно. — Полицейский со скрежетом отодвинул стул, встал и вышел, закрыв дверь.
Раздался щелчок замка, который еще вчера заставил меня вздрогнуть. Откашлявшись, Макс открыл свой блокнот на чистой странице.
— Итак, Джози, — приготовился он записывать, — объясни, как твои отпечатки оказались на ноже.
В ответ я уставилась на свои колени, не в силах связать двух слов. Теперь, когда мне разрешили говорить, единственное, что пришло мне на ум, — это гневный протест. Хотелось кричать, ругаться и стучать кулаком по столу.
— Джози, поторопись. У нас не так много времени, — предупредил Макс, и это помогло мне собраться с мыслями.
— Я должна говорить шепотом? — спросила я, памятуя об его инструкции.
— Нет. Когда мы наедине, ты можешь говорить нормальным голосом.
— Хорошо. — Я помолчала, решая, с чего начать. — Это случилось на прошлой неделе в четверг, во время моего второго визита. Мы договорились о нашей следующей встрече, и я собралась попрощаться, как вдруг мистер Грант предложил мне выпить чаю. Я согласилась, и мы отправились на кухню. Я подумала, что это очень мило с его стороны, и решила ему помочь нарезать пирог. — Меня передернуло. — Наверное, это был тот самый нож, которым… Тот самый нож…
— А как это происходило? — перебил Макс, не позволяя мне поддаться эмоциям.
— Что именно?
— Ну… — Макс забарабанил ручкой по блокноту. — Он дал тебе этот нож или ты сама его взяла?
— Я взяла его в стойке для ножей.
— Зачем ты это сделала? Ведь обычно ты не заходишь к людям на кухню и не хватаешься за их ножи.
— Нет-нет! — воскликнула я. — Все было совсем не так. Я не хваталась за нож. Когда мы пришли на кухню, мистер Грант уже все приготовил.
— В каком смысле?
— Ну, он расставил чашки с блюдцами, ложечки, маленькие тарелочки и пирог. Он заварил чай и водрузил чайник на стол вместе с сахарницей.
— Хорошо. И что случилось потом?
— Он начал выдвигать ящики и рыться в них в поисках ножа для пирога. В конце концов он сказал, что не может его найти. Хотя его это совсем не расстроило. Мы просто поговорили о том, как это странно, когда вещи исчезают сами собой. Я рассказала ему о своем отце. О том, что и у нас вещи порой оказывались не на своих местах. Например, случалось, что после изнурительных поисков мы находили консервный нож не в верхнем ящике стола, а в нижнем. Папа обычно во всем винил Оскара, привидение. Мистер Грант рассмеялся и сказал, что это вполне разумное объяснение.