— Чего от тебя хочет Уэс? — спросила я без предисловий.
Эрик выбросил окурок в коробку с мусором.
— Не знаю. Когда ты подошла, он успел только представиться.
— Я не имею права диктовать тебе, с кем и о чем разговаривать. Поступай как знаешь. Я лишь прошу: если ты будешь давать интервью, то постарайся не врать. И пожалуйста, сообщи мне, что именно ты сказал. Хорошо?
— Да. Но я совсем не хочу давать интервью.
— Тогда не разговаривай с репортерами.
— Это не так-то просто, — смущенно признался Эрик. — Они шагу не дают ступить, все время пристают с вопросами.
Его смущение напомнило мне, насколько он юн и неопытен. Поэтому я кивнула и сказала:
— Что поделать, настойчивость — их профессиональная черта. Отвечай им: «Без комментариев». Повторяй это снова и снова. В конце концов они от тебя отвяжутся. Ты не обязан с ними сотрудничать.
— Здорово! Думаю, у меня это получится.
— А еще ты всегда можешь сказать, что им лучше обратиться ко мне.
— Ага, годится.
— Ну и хорошо. Как идет подготовка к распродаже?
— Неплохо. Но у нас еще дел по горло.
— Ладно, тогда иди работать. Если захочешь сделать перерыв на обед, попроси у Гретчен пиццы.
— Я зайду к ней попозже.
Проводив его взглядом, я посмотрела на Смита. Тот, стоя у ворот, разговаривал по мобильному телефону. При желании Уэс был способен помочь мне в расследовании. Поразмыслив, можно ли довериться репортеру, я решила: черт возьми, а почему бы и нет? И, развернувшись, двинулась к воротам.
При виде меня Смит с улыбкой убрал телефон в карман.
— Я знал, что рано или поздно вы прозреете. Итак, готовы поговорить? — поинтересовался он.
— Можно сначала я кое-что у вас спрошу? — деловым тоном осведомилась я.
— Попытайтесь.
— Что означает выражение «не для печати»?
— Зачем это вам?
— Отвечаете вопросом на вопрос, да? — усмехнулась я.
— Mea culpa,[9] — рассмеялся он. — «Не для печати» означает, что я без вашего разрешения не могу ни цитировать, ни использовать в каких-либо иных целях сказанное вами. А почему вы спрашиваете?
— Наш разговор не для печати?
Он склонил голову набок и, прищурясь от яркого солнца, посмотрел мне в глаза. Погода стояла замечательная, и было приятно понежиться под ласковыми лучами. Иллюзия наступления настоящего тепла выглядела убедительной.
— Хорошо. По рукам.
— Мне нужно кое-что выяснить, но я не знаю, как это сделать. Зато уверена, вы в этом большой дока. Если вы согласитесь мне помочь в личном порядке, я обещаю дать вам эксклюзивное интервью по делу Гранта после того, как все выяснится.
— Из того, что я слышал, все выяснится с вашим арестом.
Я покачала головой и замолчала, пытаясь сообразить, не подстроил ли он ловушку. Не сумев, я решила играть в открытую.
— Я не убивала его. Но независимо от того, как будут развиваться события, я сдержу свое слово относительно интервью.
— И кто решит, что все разъяснилось?
— Мы. Я не намерена придираться к мелочам.
Он долго думал, глядя мне в глаза.
— Что вы хотите расследовать?
— Не для печати?
— Вам не обязательно постоянно спрашивать об этом. Все останется между нами до тех пор, пока вы не скажете обратное, или пока я не попрошу у вас разрешения предать информацию огласке, а вы согласитесь. По рукам?
— Обещаете?
Он возвел очи к небесам:
— Господи, да. Ну, что там у вас? Неужели старик Грант украл алмаз Хоупа?[10]
— Тогда договорились, — проигнорировала я его предположение, которое могло оказаться ближе к истине, чем он думал. — Мне нужно знать все о мистере и миссис Грант: где родились, как встретились. Школьные годы. Друзья. Дети. Все. Вплоть до нынешнего дня.
— Но зачем?
— Сейчас у меня нет времени объяснять. Но позже я обязательно это сделаю. И еще.
— Да?
— Вы можете получить доступ к распечаткам телефонных звонков?
— Чьих?
— Мистера Гранта.
Он присвистнул.
— Не лучше ли все объяснить сейчас?
— Я сказала, позже. Итак, сможете? У вас есть для этого связи?
— Местные, междугородние, международные?
— Все.
Он не ответил. Глядя на меня, он определенно что-то прикидывал в уме.
— Вы можете это сделать? — повторила я.
— Попробую, — наконец решился он.
Я облегченно вздохнула:
— Отлично. И когда у вас будет информация?
— Черт, я даже не знаю, смогу ли ее достать, а вы спрашиваете когда!
10
Алмаз Хоупа — крупный (45,5 карата) бриллиант насыщенного синего цвета; по преданию, украшал статую индийской богини Ситы, но был похищен, поэтому приносит несчастье тому, кто им владеет.