— Пожалуйста, Джози. — Он похлопал меня по плечу. — И хотя я не знаю, что я такого сделал, но с тобой было приятно работать.
Я улыбнулась, несмотря на полный хаос в душе. Слезы постепенно пошли на убыль, и я повернулась лицом к океану. Воздух, пропитанный солью, пахнул свежестью. Я стояла, вдыхая полной грудью, и ощущала, как ко мне возвращается былая уверенность в себе, а улыбка с каждой секундой становится все шире.
— С чего тебя вдруг потянуло подышать свежим воздухом? — поинтересовалась я.
— Мне просто захотелось подчеркнуть, что теперь мы можем это сделать. На этот раз мы здесь не для допроса. Нас попросили оказать услугу.
— Ничего себе. А ведь правда. — Я снова улыбнулась.
Он пожал плечами и немного смутился:
— Мне хотелось немного позлорадствовать.
Я похлопала его по плечу и улыбнулась. Он улыбнулся в ответ.
— Итак, я слушаю тебя.
— Я отыскала информацию обо всех трех картинах. Все они были украдены у еврейских семей перед началом или во время Второй мировой войны. Матисс исчез из маленького музея на Средиземноморье. Остальные два полотна были украдены нацистами.
— Невероятно, — повернулся ко мне Макс, на его лице отразился шок.
— Вот именно, — кивнула я, отвечая не только на его слова, но и на реакцию в целом. — Я знаю, это ужасно. Думаю, именно поэтому меня наняла миссис Кэбот. Ее дочь Энди — безнравственная мегера, она постарается сделать все, чтобы ее мать не смогла вернуть картины законным владельцам. Но если бы их нашла я и открыто объявила о своей находке, тогда у миссис Кэбот не оставалось бы иного выбора.
— Звучит логично, — кивнул он.
— Так вот, я их нашла.
— Что?!
— Я их нашла.
— И где же они?
— Я спрятала их в надежное место.
Помолчав, Макс спросил:
— А почему ты их не покажешь?
Я снова посмотрела на океан, пытаясь упорядочить мысли.
— Как бы это объяснить? По двум причинам. Во-первых, я подумала, что лучше придержать их на случай, если потребуется очистить себя от обвинений. Не спрашивай, как я собиралась это сделать. У меня не было четкого плана. Я просто знала, что эти картины могли оказаться моим последним козырем. Это единственное, о чем знала только я и никто больше. Это было своего рода подстраховкой.
— А другая причина?
— Я хотела сначала сказать миссис Кэбот. Я только сегодня их нашла. Но сегодня она похоронила своего отца. И мне показалось неправильным говорить с ней об этом в такой день. У меня просто язык не повернулся.
— Ты славный парень, Джози. — Макс коснулся моей руки.
— Славный парень?
— Что-нибудь еще? — улыбнулся он.
— Пожалуй, все.
— Где они сейчас?
Мне не хотелось раскрывать их местоположение, но и молчать я не могла. В конце концов, Макс был моим адвокатом. И все же я ответила уклончиво, не вдаваясь в детали:
— В доме мистера Гранта. Я перепрятала их.
Он не стал настаивать на более конкретном ответе. Но поинтересовался:
— Ты уверена, что кто-нибудь не найдет этот тайник?
— Прямо сейчас никто, кроме меня, не имеет доступа в дом, и я устроила все так, чтобы ни один мой сотрудник и близко не подошел к этому месту.
— Джози, мне это не нравится. Думаю, нам лучше сказать об этом Альваресу, чтобы полиция взяла их под охрану. Ты взваливаешь на себя слишком большую ответственность. А вдруг, не дай Бог, с ними что-нибудь случится?
Я кивнула. Мне и в голову не приходило взглянуть на проблему с этой стороны. Он был прав.
— Есть еще один момент. — Я стыдливо опустила глаза.
— Какой?
— За возвращение картин предлагается вознаграждение. Я хочу его получить. Если я верну полотна полиции, то потеряю право на вознаграждение.
— Не волнуйся, я сделаю все, чтобы ты его получила.
— Тогда ладно, — сказала я, соглашаясь сделать так, как он советует.
— Возвращаемся?
— Ты уверен, что мне следует рассказать Альваресу обо всем?
Макс снова сжал мою руку.
— Да. Я защищу твои права.
Альварес выглядел мрачнее тучи. Его взгляд был тяжелым и пристальным. Он был настолько серьезен, что от него даже веяло легкой угрозой. Он спросил, готовы ли мы продолжить, Макс ответил: «Да», — и тут же вспыхнула красная лампочка магнитофона, указывая, что наш разговор снова записывается.
— Джози хочет сделать заявление.
— Я слушаю, — ответил Альварес.
— Прежде чем она начнет, проясним пару моментов. У нее есть кое-какая информация о пропавших картинах, и она собирается поделиться тем, что ей известно.
— Хорошо, — сказал Альварес бесцветным голосом.