Внутри заледенело — о таких случаях ходили слухи. Бандиты выискивали одиноких пенсионеров, тех, кто не имел родственников, и на свою голову приватизировал жилье. Пытками заставляли переписать, даже оформляли дарственные, а потом убивали жертву.
«Со мной такой номер у них не прокатит — я не оформил документы, все отойдет государству.
Или они в сговоре с чиновниками?!
Тогда плохо мое дело — присвоят комнату. И сестра ничего не сделает — жилплощадь государственная, подвал в центре Иркутска в двадцать квадратов лакомая добыча. Убьют, как подпись свою поставлю!»
Алексей почувствовал, как у него вспотело тело, стало немилосердно жарко. Отбиться и удрать не сможет, куда там инвалиду, что полторы руки имеет и еле ходит, хромая.
«Мне нужен нож — при удаче хоть одному гаденышу брюхо вспорю, и потроха наружу выпущу. Не за зря пропаду хоть!»
Комната поплыла перед глазами, когда Алексей встал на ноги — он был бос, ступни сразу ощутили холод дощатого пола. По лицу неприятно поползли капли пота, машинально вскинул левую руку — иной раз ему снилось, что кисть цела, и сейчас возникло такое же ощущение. Однако прикосновение не обрубка, а вполне живых пальцев к лицу ошеломило, и он бессильно рухнул на топчан, оторопело разглядывая уже обе ладони.
— Офигеть! Это сон!
У него имелось две руки, с узкими ладошками, длинные тонкие пальцы — и все без малейших следов ожогов.
— Этого не может быть!
Алексей языком облизал пересохшие губы и тут же вскочил — он почувствовал гладкую кожу, а не рубцы, и зубы во рту были нормальные, какие природой положены, а не стальные «мосты» протеза.
— Я вижу сон, иначе бы меня давно инфаркт бы тряхнул…
Сомнамбулой Алексей поднялся с топчана и провел пальцем по пламени свечи. Зашипел котом, которому на хвост наступили, сунул палец в рот — боль была настолько явственной, что любой человек сразу бы проснулся. А потому сразу же уселся на топчан и посмотрел на красное пятнышко ожога, что хорошо было видно на белой коже.
— Это кто меня так приодел?
И только сейчас Алексей обратил внимание, что его привычный тренировочный костюм с отвисшими коленками на штанах превратился в кальсоны с рубашкой, но не с хлопка, а льняной ткани, жесткой, скорее серого, а не белого цвета.
Да и постель была застлана точно такой же простыней, причем вместо матраса была шкура, скорей всего медвежья. Роль одеяла играло покрывало из очень плотной ткани, теплой и мягкой — шерсть пальцы ощутили сразу. А вот подушка вполне себе обычная, только размером вдвое больше — птицы извели на нее немало.
— Нет, я не понял — что это за шутки?
Недоумение переросло в ошеломление — зловредные бандиты исчезли — криминальному элементу не под силу творить чудеса. Убить, да, это они могут, а вот заново вырастить ладонь — тут даже медицина бессильна. Да и не сон это — боль ведь вполне реальная.
— Может быть, я в сказку попал?!
Маг или чародей решил меня излечить и сотворил сразу две руки, чтобы контраста между ними не было?
Версия оказалась почти убедительной — любой взрослый человек читал в детстве сказки, и помнит, как в сопливой юности мечтал полетать на «Сером Волке», или Конек-Горбунок предложит послужить ему честно, как хозяину. Особенно хорошо волшебную щуку выловить как дураку Емеле, сказать «по щучьему велению, по моему хотению». Или как в кинофильме, где мальчишка коробок с волшебными спичками нашел — сломал одну и желание моментально исполнилось.
— Скорее всего, это добрая сказка, — Алексей усмехнулся, и покачал головою, ему никак не верилось, что такое возможно. И тронул ладонью грудь — там что-то касалось кожи. Потянул ворот и достал крестик, причем очень массивный и тяжелый.
И эта находка его сильно удивила — он не был верующим, потому православный крестик никогда не носил. А тут прямо ювелирное произведение из желтого металла с блестящими камушками. Судя по тяжести, скорее всего из золота, а ограненные стеклышки явно не от пивной бутылки.
— Бриллианты?! Но почему красные? Рубины вроде бы алого цвета, если мне память не изменяет. Дорогая вещица!
Алексей хмыкнул — он держал в ладони перед лицом драгоценный крестик, что висел на обычном гайтане — веревочке. А должна быть цепь золотая, толщиной в палец, чтобы соответствовать моменту.
— «Новые русские» бы удавились от такого великолепия — с меня бы его живо содрали. Или купили — миллиона за три, хотя стоит дороже. Таких денег мне бы надолго хватило!
Алексей немного помечтал, потом мотнул головой, отгоняя мысли. И встал с топчана, подошел к окну, за которым царствовала ночь. Ему захотелось посмотреть на свое отражение, благо видел, как на темном стекле играет пламя одинокой свечи.