Самолет тронулся с места.
Пока лайнер катил к взлетно-посадочной полосе, Мансур бездумно, через два справа сидящих пожилых пассажирок, вглядывался в окошко, и мысль его, как и сама «железная птица», настраивалась на свой полет.
Прекрасный день, подумал он наконец, через иллюминатор наблюдая за светлым солнечным днем. «Плюс двадцать восемь» – повторил он мысленно сообщение штурмана.
Рефлексирующий полуинтроверт, – именно так, однажды, он себя описал. И действительно, молчаливых раздумий в нем было больше звонких слов. Но преуспевшим гением в какой-либо области он не был – так как данная особенность приличествует в основном именно такого типа людям, – ибо мало к чему конкретному в нем длительно сохранялся интерес. Его свободно несло течением жизни, и он просто пытался получше понять и разглядеть ту среду и те обстоятельства, внутри которых оказывался по ходу движения реки бытия.
Мансур давно отдался в руки той Случайности, неведомым законам которой был подчинен неровный ход его жизни.
Самолет вдруг вынырнул из-за облаков и, паря над белоснежно-бархатистой поверхностью паров, несся, словно корабль по безмятежно белому морю. Судьба, думал он, вспомнив о последних событиях, от которых мысль его перешла к размышлениям о всей его двадцатишестилетней жизни, – разве ее может отрицать человек, переживший две войны? Ведь никогда еще госпожа Случайность так явственно и лихо не распоряжалась тем, кому и как жить, а кому и как умирать, как во время и после военных действий.
На правой руке у него красовалось серебряное кольцо с черным сверкающим агатом. Он покручивал его на безымянном пальце: толкал кончиком большого пальца той же руки в полуоборот вниз, а затем, основной фалангой мизинца тут же подхватывая движение, довершал круг. Далее снова большим пальцем вниз, а мизинцем – вверх. Так, с помощью двух пальцев кольцо проделывало круг в триста шестьдесят градусов. Каждый такой круг создавал у него ощущение завершенности. Той завершенности, которой не хватало его мыслям и чувствам, чего он усиленно пытался добиться, неосознанно покручивая кольцо.
Он размышлял о непостижимой тайне предопределения, – с некоторого времени это был любимый предмет его рассуждений, – пытаясь найти ему описательный пример. Да, именно! Внезапно воскликнул он мысленно: судьба – это как расчетный удар мастера кием о биток, который направляет прицельный шар, посредством касаний и рикошетов, в нужное ему, мастеру, отверстие – лузу. Таким же образом Судьба направляет и определяет жизнь и ее итог каждого человека, – человека, который, по сути, является лишь бильярдным шаром на поверхности Земли, по которому Провидение бьет дуплетом.
Удовлетворившись таким сравнением, он прекратил размышления о таинственной сложности предначертанного.
Он огляделся по сторонам. Две женщины рядом вполголоса что-то увлеченно обсуждали; степенный седовласый господин сидел слева чуть поодаль, устремив куда-то задумчивый взгляд; по ту же сторону, параллельно с ним через проход, мальчишка лет десяти играл в игру на планшете. Позади мальчика молодая девушка, с закрытыми глазами, откинулась на спинку кресла и, судя по наушникам в ушах и безмятежному выражению лица, слушала какую-то лирическую музыку.
Бессознательно-механическая работа пальцев с кольцом прекратилась. Крепко сжав руку в кулак, он как-то машинально поднес ее к губам и поцеловал кольцо, после чего расправил ладонь и положил руку на подлокотник. Затем он еще раз взглянул в окошко вдаль горизонта, и вдруг его охватило чувство легкой, уютной и слегка трепетной радости от сознания неизвестности будущего и неопределенного хаоса прошлого, в сочетании с относительным благополучием настоящего.
Его небольшой рассказ, отправленный на один литературный конкурс, был признан лучшим, и ему, в качестве приза, было прислано приглашение на бесплатное участие в десятидневных курсах литературного мастерства в Москве, куда он сейчас и летел.
За несколько дней перед этим Мансур, без особых раздумий, ушел с работы – он был корреспондентом грозненской газеты «Наши новости», где успел проработать лишь пару месяцев.
Когда, в один из последних дней апреля, он сказал главному редактору – молодой амбициозной женщине – о приглашении на курсы и о своем намерении их посетить, та выразила неудовольствие.
– Сейчас начнутся майские праздники, – сказала она, – пройдут различные мероприятия, которые нужно будет освещать. А у нас, как ты знаешь, при скромном штате из четырех корреспондентов, одним из которых являешься ты, и так катастрофически не хватает материалов. Тем более, Мансур, при всем твоем умении хорошо писать, ты сдаешь куда меньше статей, чем все остальные. Ты уж извини, но, как тебе известно, за все время работы ты так ни разу и не выполнил план.