– Верно, – внимательно выслушав, качнул головой светловолосый.
При ближайшем рассмотрении он все-таки здорово отличался от своих товарищей, этот светловолосый. Не такой ражий, но, тем не менее, крепкий, подвижный, он имел черты лица не простовато-грубые, а тонкие, легкие. Даже определение «парень» не вполне подходило ему. «Юноша» – вот как следовало бы его называть… А если уж совсем внимательно к нему приглядеться, можно было заметить еще кое-что: какую-то трудно-уловимую невинную ясность в пронзительно голубых глазах да и во всем облике; ту ясность, что часто встречается у совсем малых детей и бесследно исчезает со взрослением.
– А ты ничего! – подмигнул светловолосому юноше гвардеец, переложив копье с одного плеча на другое. – Ишь какой серьезный. Жидковат, правда, но, видать, ловкий. Чем в деревне навоз месить, подался бы в Золотой Рог. Глядишь, и в гвардию его светлости возьмут. Нам такие нужны…
Из трактира один за другим потянулись ратники. Первые трое тащили в руках по объемистому бочонку. Показался и капитан, взмахнул рукой, подзывая десятников. Гвардейцы зашумели, задвигались.
– Ну, счастье ваше, мужички, – сказал висло-усый. – Снимаемся. Эх, видно, никаких следов Ухореза не отыскали ребята. Вон у господина капитана рожа унылая… И сколько нам еще сапоги трепать, покуда этого головореза не отыщем?..
– Пива нам, хозяин! – возгласил мужик в разорванной рубахе, когда вся его компания с шумом ввалилась в трактир. – Ай, сказывают, хорошее пиво у Круглого Бубы! Пива!.. – требовательно повторил он и осекся. – А чего это вы делаете?..
Толстяк-трактирщик, именовавшийся, как выяснилось, Круглым Бубой, рывком развернулся на голос здоровяка-возницы, выронил тяжелый мешок, который волок из кладовой к центру трапезной, где громоздился уже внушительный курган из мешков, свертков, узлов, корзин и бочонков. Мужички-посетители, с суетливым энтузиазмом помогавшие Бубе, тоже настороженно замерли, обернувшись: кто с поклажей в руках, а кто ту поклажу уронив.
– Будто переезжаете, ага!.. – добродушно предположил возница. – Ну, пивца-то нам между делом наплещете, да?
– Да расслабьтесь! – хохотнул один из парней с телеги. – Чего столбами застыли? Думали, герцогские солдафоны вернулись? А это мы!..
Трактирщик раздраженно притопнул и пихнул ногой мешок:
– Тьфу на вас, голытьба! Не до вашего пива сейчас! Проваливайте, пока мы по шеям вам не накостыляли!
– Новое дело! – горько поразился здоровяк. – Медяки есть, в трактир прорвались, а выпить все равно не выходит! Что за день сегодня такой?!
– Валите отсюда, кому сказано! – рыкнул, выступая из-за плеча Круглого Бубы, мужик, тоже очень даже нехилого телосложения. – Куда грязными копытами в приличное заведение?
Показавшись полностью, он недвусмысленно продемонстрировал кривой нож за поясом. И товарищи его угрожающе задвигались, являя из-под одежды ножи и короткие дубинки.
– Ну? – грозно нахмурился Буба; из длинного рукава его высунулся шипастый шар кистеня. – Два раза повторять надобно, рванина?
Но пятеро из телеги, на которых, кстати, никого оружия заметно не было, почему-то не испугались. Не попятились, отдавливая друг другу пятки, к выходу, а наоборот – стали медленно растекаться по трапезной. Вооруженные мужики недоуменно запереглядывались, а на роже Круглого Бубы из-под гримасы нетерпеливого раздражения проклюнулось удивление:
– Да вы кто такие будете-то?
– Издалека мы, – охотно пояснил мужик в разорванной рубахе. – С хуторов у Драконьей гряды. Где замок Утренняя Звезда, ага. На свадьбу сюда приезжали, угостились, а на обратной дороге добавить пожелали. Нельзя, что ли?