— Если верить в бессмертие душ, то остальная группа наблюдает за нами с небес, — ответил Сол.
— А Хатсон?
— И Хатсон тоже.
Последовало непродолжительное молчание, и голос сверху сказал:
— Можете встать.
Ствол автомата отстранился от моей спины, но я еще некоторое время продолжал лежать — практически попрощавшись с жизнью, не мог так сразу поверить в очередное спасение.
— Сторм, посмотри, что с этим парнем. Ты его не прибил ненароком?
Я приподнялся, думая, что реплика относится ко мне. Но оказалось, что виновником беспокойства командира десантников был Геркулес. Он все еще лежал уткнувшись лицом в песок. Грязные бинты на его голове потемнели от выступившей крови.
— Похоже, я его по старой ране саданул, — произнес склонившийся над Сегурой десантник. — Лучше бы, господин лейтенант, поскорее отправить его на борт.
Лейтенант кивнул, и двое бойцов подхватили Геркулеса и побежали к катеру.
— Кроме вас точно больше никто не уцелел? — уточнил командир десантников, пристально глядя на Уиллиса.
В ответ тот молча покрутил головой и развел руками.
— Тогда гасите маяк и бегом на борт.
Как долго мы пробыли в образе фиолетовых аборигенов? Всего-то несколько недель. Почему же розовая кожа сидящих напротив товарищей кажется неестественной, будто чужеродной, и даже вызывает некоторую неприязнь и нежелание к ней прикасаться. А глаза… Круглые зрачки на белых глазных яблоках — такие глаза могут быть только у ягуантов…
— Алекс рассказывал, что в детстве любил играть с маленькими поросятами, — заговорил Геркулес, разглядывая свои ладони, и пояснил: — Это такие животные, из которых делают натуральный бекон.
— Нам в учебке на обед давали вареное волосатое сало, которым покрыт натуральный бекон, — вспомнил я. — А к чему ты об этом вспомнил?
— Алекс говорил, что у поросят кожа нежная и розовая, прямо как у нас сейчас.
— А мы ведь так и не увидели ни одной фиолетовой женщины, — совершенно не в тему сказал я.
— Ты это к чему? — удивился Сол.
— Просто вспомнил Курта. Он мечтал близко пообщаться с молоденькой аборигенкой.
Ответа не последовало. Каждый из нас задумался, вспоминая погибших товарищей.
— А я толком и познакомиться со всеми не успел, — нарушил молчание Геркулес. — Сейчас даже имена половины взвода не вспомню.
— Я думаю, это нельзя так оставлять, заявил после очередной паузы Уиллис.
— Что ты имеешь в виду? — не понял я.
— Нужно наказать виновных в наших бедах. И Ратт, и даже Хатсон были простыми исполнителями. Необходимо наказать истинных виновников.
Я вспомнил слащавую физиономию Адиля и высокомерный взгляд его мамаши.
— Честно говоря, Сол, у меня нет ни малейшего желания возвращаться на Кинг. Тем более, что в ближайший год до первого отпуска это и не получится. — Увидев, как снисходительно усмехнулся Уиллис, я поспешил добавить: — Пойми, Сол, мечта всей моей жизни была попасть на службу в армию. И сейчас я не хочу хоронить ее ради мести какому-то жалкому слизняку. К тому же, я не уверен полностью в его вине. Нет, конечно же, если однажды судьба сведет нас, то я непременно прищемлю ему нос.
— А я даже и не знаю, кому мстить. Мне кажется, что это какая-то нелепая ошибка, — вставил свое мнение Геркулес.
— Если вы не забыли, то у меня такой же пятилетний контракт на службу, как и у вас, — снова усмехнулся Сол. — И я не собираюсь его прерывать, даже несмотря на то, что никогда его не подписывал.
— Что ты задумал? — я удивленно уставился на товарища.
— Я всего лишь трезво оценил ситуацию. Мне, Олег, тоже не очень-то хочется выяснять отношение с родным братцем. И, если быть откровенным, тоже понравилась армейская служба. Я даже серьезно задумывался о подписании контракта. Но когда узнал, что кто-то навязал мне контракт насильно, естественно возмутился. Но, не это главное, — Сол сделал небольшую паузу и продолжил: — Как я уже сказал, очевидно, что Хатсон и Ратт всего лишь исполнители. Сам комбинатор, организовавший этот бизнес, сидит где-то среди самого высокого армейского начальства, и нам до него наверняка не добраться. Но… Но он сам доберется до нас, и нам, парни, необходимо быть готовыми к этому.
— Хочешь сказать, что этот некто из высокого начальства непременно пожелает убрать нежелательных свидетелей? — я попытался угадать направление мысли Уиллиса.
— Возможен и такой вариант, — продолжил тот. — Но главное то, что три заказа остались не выполненными, а потому три заказчика останутся крайне недовольными. Если недовольство моего братца еще можно как-то игнорировать, то недовольство сенатора Орчинского может вылиться в весьма печальные последствия. И я не думаю, что этих последствий можно избежать, вернув полученную плату. Именно поэтому нас необходимо уничтожить, а не потому, что мы являемся опасными свидетелями. В конце концов, какие мы к дьяволу свидетели? Свидетели чего? Того, что при выполнении задания погиб целый взвод? Ну и что? Виновные в этом командиры мертвы, а значит и спрашивать не с кого. И если бы не откровения Ратта, то мы и на самом деле ни о чем таком не догадывались бы.