Внутри меня словно срывается какая-то пружина — хватаю гадину за хвост и, резко рванув, отбрасываю в сторону. Вскакиваю на ноги и хватаюсь за пристегнутый к бедру нож. Однако змея, недовольно шикнув, проворно скрывается в густом кустарнике.
— Эй, русский, ты зачем змею выкинул? — раздается ехидный голос Адама Вуцика, дружка Яна Яцкеля, — Капрал нам говорил, что змей есть надо.
Яцкель стоит рядом и, нагло ухмыляясь, вертит в руках суковатую палку.
Я готов броситься на них с ножом, но натыкаюсь на еще один насмешливый взгляд. Это капрал Линк. До сих пор он практически не участвовал в жизни взвода, так как постоянно находился в нарядах. Сразу после сегодняшней "тревоги", в караул, в наряды и на прочие дежурства начнут заступать курсанты, и находящиеся там почти месяц бессменно капралы и сержанты освободятся. Даже не берусь предположить, почему из трех взводных капралов в нарядах пропадал только командир третьего отделения, но, вероятно, из-за тревоги его наряд был отменен, и капрал впервые за мою службу находился вместе со взводом.
Встретившись со мной взглядом, Линк скривил губы в ухмылке, отвернулся и, будто ничего не произошло, принялся что-то разглядывать в кроне над головой. Ни других капралов, ни взводного сержанта видно не было. Из курсантов произошедшее видел только Уиллис. По крайней мере, он, прищурив глаза, переводил взгляд то на меня, то на веселящихся стефанов.
Странно, почему капрал никак не отреагировал на происшествие? Может, эта змея была не ядовитая и сама упала на меня с дерева? Но тогда она упала бы на голову, или на колени. А то шмякнулась в грудь, словно прилетела откуда-то. Скорее всего, была брошена той палкой, которую держит Яцкель. Знать бы наверняка. Только у этого надменного Уиллиса спрашивать не хочется, а больше не у кого. Не обращаться же с подобным вопросом к капралу.
Остыв, вкладываю нож в ножны, отворачиваюсь от застывших в ожидании стефанов и с нарочито невозмутимым видом снова сажусь под дерево. Однако не очень приятно чувствовать за спиной способных на пакости гаденышей. Потому слегка разворачиваюсь, чтобы видеть их краем глаза. Понимаю, что вопрос с ними надо как-то решать, и все мои мысли направлены в сторону этого решения. Если тот случай на спортплощадке мог оказаться случайностью, то сегодняшняя выходка подтвердила слова Бужина. И еще вспоминаю его совет о том, что мне необходимо обзавестись надежным товарищем. М-да, хоть со всеми курсантами, кроме Сола и стефанов, у меня вполне нормальные отношения, но какого-то дружеского сближения пока не намечается. Да и о каком дружеском сближении можно говорить, если абсолютно нет времени просто пообщаться и даже познакомиться? Уже более двух недель я бок о бок с товарищами постигаю солдатскую науку, а до сих пор даже не запомнил имена всех курсантов из нашего взвода.
Снова ловлю на себе взгляд капрала Линка, и опять в его взгляде кажется что-то нехорошее, чуть ли не злость. Этот-то чего на меня взъелся? Или он тоже со Стефании и ненавидит всех русских? Или я просто себя накручиваю, раздувая из мухи слона?
— Взвод, строиться! — прерывает мои мысли команда взводного сержанта.
Глава — 7
Сегодня взвод заступил в свой первый караул.
Подготовка к нему оказалась неожиданно приятной. С утра Юрай погнал нас вдоль подножия одной из ближайших сопок, и вскоре мы оказались возле небольшого озерца, в которое впадал довольно широкий ручеек.
Выложив на траву несколько кусков мыла, капрал разделся и бросил свою форму в воду.
— Делайте как я, сказал он опешившим курсантам, после чего достал намокшее обмундирование и принялся натирать его мылом.
Подобрав отвисшие челюсти, мы начали стягивать с себя насквозь пропитанные потом вещи. Вскоре, еще пару минут назад кристально чистая, вода оказалась изрядно взбаламучена. Полоскать намыленную форму приходилось выше по ручью, стоя в очередь у мест, где было поглубже.