— Не знаю, — Дана опустила голову. — Чем дальше, тем больше понимаю, что вообще ничего не знаю. Такое ощущение, что я всё делаю неправильно.
— Острый приступ самобичевания, — озвучил диагноз хаосит. — Пройдёт. Жди в комнате.
Дана не спорила. Молча вошла в комнату, встала у окна, глядя на тёмное ночное небо. Няня рассказывала, что звёзды — это души умерших родственников. Смотрят с небес, чтобы освещать путь тем, кто остался на земле. Красивая и грустная сказка. Погрузившись в воспоминания, девушка вздрогнула, когда вернувшийся Атор молча поставил на подоконник рядом с ней чашку какао, а через секунду накрыл плечи пушистым пледом.
— Я устала и запуталась… — тихо призналась девушка, кутаясь в плед. — Окончательно. Уже не уверена, что потяну учёбу на двух факультетах, и не могу отказаться ни от одного.
— Бывает, — спокойно произнёс мужчина. — Солнышко, время от времени вполне можно позволить себе пару минут спокойно, с чувством и знанием дела посходить с ума в одиночестве. Я не буду мешать.
Боевик направился к двери, но, не дойдя до выхода одного шага, внезапно развернулся, вернулся к Дане, стиснул её в объятьях с такой силой, что девушка вскрикнула от боли. Так же резко отпустил и вышел прочь.
Дана прислонилась к стене, придерживая плед на плечах. Сердце колотилось, словно сумасшедшее, гулко, часто, громко. Вот что это сейчас было? От неожиданной тактичности и заботы Атора колючий ком, ржавыми обломками железа стоявший в горле, расползся, как мокрая вата. Даже дышать стало легче. И проблемы, отравляющие жизнь, вдруг показались не такими жуткими и нерешаемыми.
Выпив какао, девушка сполоснула чашку и, кутаясь в плед, пошла в другую комнату. Боевик сидел за столом и делал пометки на исписанных листах. Похоже, проверял студенческие рефераты.
— Не помешаю? — тихо спросила она.
— Не помешаешь, — Атор немного отодвинулся от стола и поманил Лидану к себе. — Иди сюда, солнышко. Я уже заканчиваю.
Устроившись у него на коленях, девушка положила голову на плечо боевика и прикрыла глаза. Мужчина легонько поглаживал её по спине, не говоря ни слова. Рядом с ним Дана обретала уверенность в том, что всё будет хорошо. Она справится. А если не справится, ей есть, кого попросить о помощи. Атор не откажет, в этом юная герцогиня была уверена. А ещё рядом с ним было безопасно и очень уютно.
Дочитав последний реферат, боевик отложил его в сторону и обнял девушку обеими руками. Та потёрлась об него щекой, будто ласковый котёнок. Доверчивая, тихая. Желанная… Сейчас особенно хотелось быть нежным с этой хрупкой девочкой. Не обидеть неласковой фразой, не ранить грубостью. Но Атор всегда предпочитал словам действия. Возможно, потому, что цена слов часто оказывалась дешевле старого медяка. И он молчал. Дана заговорила сама. Выпрямилась, взглянула в его глаза.
— Спасибо тебе. За какао и … и за этот вечер. И за поддержку.
— Мелочи, — боевик поправил плед на её плечах, всё яснее понимая, что не хочет никуда отпускать свою девочку. — Мне было несложно.
— А мне это было нужно, — тихо отозвалась Лидана.
— Знаю, — Атор провёл ладонью по её спине и нехотя убрал руку. — Но вечер закончился.
— Намекаешь, что мне пора возвращаться к себе? — не смотря на него спросила девушка.
— Предлагаю тебе сегодня остаться со мной, — спокойно ответил он.
Дана вначале не поняла, о чём он. Вскинула недоумевающий взгляд и так и замерла, поражённая желанием и страстью, плескавшимися в янтарных глазах хаосита. Он не торопил с ответом, молча ждал и смотрел на неё, как будто она была величайшей в мире драгоценностью.
— Атор, я… — Дана взволнованно облизнула враз пересохшие губы. — Я же… не хочу.
Почему-то сейчас эти слова прозвучали очень неубедительно. По губам боевика скользнула лёгкая улыбка. Медленно, словно боясь спугнуть сидящую у него на коленях девушку, он протянул руку и ласково погладил её ладонь кончиками пальцев. Дана прерывисто вздохнула. Он сын Бергенсона, её врага, ехидный, язвительный, опасный до кончиков ногтей. Но почему от его взгляда по коже прокатываются волны жара, сосредотачиваясь внизу живота? И почему даже сейчас, когда его взгляд потемнел от желания, не страшно? Но если она согласится остаться, пути назад не будет. Не зря ведь Атор ждёт её ответа.
— Это… больно, — смущённо выдохнула Дана, не в силах принять окончательное решение. — А я не брала настойку.
— Солнышко, я остановлюсь в любой момент, — пообещал боевик. — Только скажи. Но обещаю: сделаю всё, чтобы ты не захотела меня останавливать.