— Я попрошу помощи у Камалейнов, — решила Лидана, немного подумав. — Наши земли граничат с ними на юге. В знак благодарности за поддержку я бы вернула им заливные луга, которые шли в качестве приданого за Аветой, женой Димара.
— Наверное, те самые, что уже пообещали вернуть Бергенсоны, если соседи поддержат их претензии на опеку, — кивнул Атор. — Что-то они пообещали ещё и Тиремам, если правильно помню. Де Катро далеко и тоже не станут вас поддерживать. А в мелкую делёжку земель и перераспределение личных средств Император не вмешивается. Хотя в курсе, благодаря работе Тайной Канцелярии.
Лидана насупилась. Снова немного подумала и опять гордо подняла голову.
— Я подам прошение об аудиенции Его Императорскому Величеству и расскажу ему всё! Соглашусь на сканирование памяти. Император убедится, что я говорю правду, и казнит предателей и злоумышленников!
— Вы ж моя умность, просто поражаюсь вашей гениальности, — хмыкнул куратор. — Запоминайте, Лидана: в политике справедливость называется целесообразностью и благом для Империи. Опустим тот факт, что аудиенции вы, скорее всего, не добьётесь. Зачем Императору казнить Бергенсонов?
— Это справедливо и по законам чести! — не сдавалась девушка. — Император Зиам справедлив и жестоко карает врагов Ардана!
— Врагов, — кивнул боевик. — Что нужно хорошему правителю? Чтобы земли его вассалов процветали. Богатый и сильный феод — это вовремя и в полном объёме уплаченные налоги, отсутствие голодных бунтов и, при необходимости, экипированная армия. Кто лучший управленец: вы или герцог Бергенсон?
— Пока что он, — вынуждена была признать Дана.
— А у кого есть опыт в военных кампаниях? — последовал новый вопрос.
— У него, — сквозь зубы произнесла девушка, начиная понимать, куда клонит куратор.
— Выходит, у нас есть с одной стороны хороший управленец и человек, разбирающийся в военном деле, готовый взять на себя обязательства по управлению ещё и соседним герцогством до совершеннолетия наследницы, и с другой стороны эта самая наследница, — уложив подбородок на сплетённые ладони и облокотившись на стол, подытожил Атор. — Наследница ничего не знает, ни в чём не разбирается, придётся подыскивать управляющего, чтобы юная герцогиня не развалила в феоде всю экономику. Зачем Императору лишняя морока, когда у него уже есть верный вассал, а юная герцогиня может подтвердить свои претензии лишь словами? Он не станет казнить Бергенсонов.
— А как же справедливость? — брюнетка едва не плакала.
— Наш Император очень справедлив, — согласился боевик. — Но в первую очередь он — политик. Поэтому благо Империи для него было, есть и будет важней, чем благо одного конкретного лица. Это и есть целесообразность, Лидана. Максимум, на что вы можете рассчитывать, так это на то, что Его Императорское Величество в неизмеримой доброте своей вместо опекуна подыщет вам мужа. Брачного возраста вы уже достигли, но отказаться от предложенного сеньором кандидата пока что не имеете права, так как 16 вам не исполнилось. Если благу Империи способствует, чтобы герцогство С`аольенн перешло под временный протекторат Бергенсонов — Владыка Зиам с этим согласится. Если благо Адрана требует отдать вас в жёны тому, кого давно пора наградить за верную службу, Император это сделает. Если благо Империи вынуждает закрыть глаза на некоторые прегрешения одного знатного рода и пренебречь справедливостью для обиженной наследницы другого — он не станет колебаться, принимая нужное решение. Добро пожаловать во взрослую жизнь.
Не выдержав ещё одного удара, девушка закрыла лицо ладонями и тихонько всхлипнула. Сквозь пальцы покатились злые слёзы обиды и разочарования. Сидя в кабинете у отца, Лидана всегда с огромным интересом листала летописи, в которых рассказывалось о деяниях Императоров. Девочку восхищали решительность и смелость правителей, ради процветания и блага Империи заключавших и расторгавших союзы, вводивших войска на территории, с которыми ранее были подписаны пакты о ненападении, ссылавшими и казнившими людей, ещё недавно занимавших высокие посты, за незначительные проступки, но при этом прощавшими жестокие преступления, если совершивший их мог оказаться полезен Империи живым. Эти деяния были целесообразны, разумеется, но со справедливостью не имели ровным счётом ничего общего. При этом они не вызывали у Даны неприятия. Более того, она искренне гордилась Правителями, сумевшими построить сильную и уважаемую соседями Империю. Только сейчас было почему-то очень неприятно и горько осознавать, что в её личной ситуации благо Империи требует не справедливости, а как раз целесообразности.