Ей отвечал сердитый голос Лики.
— Подожди Еще не твоя очередь Еще нет Еще нет.
Я помотал головой, и, странно, мне на этот раз была даже приятна нахлынувшая волна боли.
Я прикрыл за собой дверь, но все же я мог слышать приглушенные удары и голос певца.
14
Вокруг никого не было В холле я нашел видеотелефон и, не включая видеотранслятор, связался с Шафтером и приказал ему приехать за мной Я вышел из дома На свежем воздухе я почувствовал себя намного лучше Я увидел в саду скамейку и сел, ожидая прибытия Шафтера.
Вдруг позади себя я услышал какой-то шум Повернувшись я увидел какого-то человека, убирающего мусор снаружи двери клиники, выбрасывая его в огромный мусорный бак На нем был старый докторский халат, протертый в нескольких местах до дыр Закончив сгребать мусор, он поднял бак и направился с ним к кухонному дезинтегратору ему нужно было пройти мимо моей скамейки.
Когда человек приблизился, я вдруг узнал его Это был Прахд. В его волосах цвета соломы теперь виднелась седина, но глаза оставались зелеными как изумруды У него были длинные конечности, и походка его напоминала движения пляшущих на ниточках кукловода паяцев.
Поставив на землю бак, он огляделся по сторонам и заметил меня.
— Кто вы? — спросил он. — Один из бесчисленных приятелей молодого поколения? — Меня неприятно поразили нотки презрения, явственно прозвучавшие в его голосе. Я вспомнил, в каком я был виде и молча проглотил оскорбление.
Вдруг, несмотря на туман в моей голове меня посетила умная мысль И тут я еще раз доказал свою самоотверженность расследующего журналиста Голова моя трещала от марихуаны все тело болело будто на мне всю ночь возили дрова, но рассудок мой все еще сохранял свою ясность И мне кажется, я нашел просто, — не побоюсь этого слова, — гениальное решение.
— Меня зовут Прай, — сказал я. — Я студент-медик Остановившись, он посмотрел на меня с нескрываемым интересом.
— Ну, и чю вы здесь делаете?
— Провожу частное исследование, — ответил я. — Просто из личного интереса В последнее время я занимался изучением генетики И я натолкнулся на очень интересный случаи кареглазый мужчина и голубоглазая женщина произвели на свет зеленоглазых детей.
Вдруг Прахд уселся на другой конец скамейки и пристально посмотрел на меня.
— И как вы такое объясните? — спросил он.
В самых лучших традициях ремесла расследующего журналиста, я солгал:
— Один из моих профессоров сказал мне, что от одного из своих коллег он давным-давно слышал, что такое, хоть редко, но случается. И он привел в пример детей Пратии Тейл.
— И куда вы клоните? — подозрительно спросил Прахд.
— Нет, нет, вы не поняли, — поспешил ответить я, удивляясь, как это страшная головная боль не мешает работе моей гениальной мысли. — Я и не думал подвергать сомнению честь самого выдающегося целлолога нашей планеты. Я просто сегодня утром пробрался сюда, чтобы своими глазами увидеть зеленоглазых отпрысков Тогда бы я окончательно убедился в том, что у мужчины с карими глазами и у женщины с голубыми могут быть зеленоглазые дети, и никогда больше не стал бы верить всяким та генетическим аксиомам, которые уже вызывали у меня некоторые сомнения.
— Ох, перестаньте, — сказал Прахд, опасаясь за непогрешимость медицинских и целлологических аксиом, — нельзя же делать вывод на основании лишь единичного случая.
— Значит, вы хотите сказать, — с умным видом продолжал я, — что это всего лишь атавизм, который, вероятно, не проявится в следующем поколении, и, кажется, вы хотите меня убедить в том, что это действительно так. Процент атавистических случаев… Я забыл точную цифру…
— Девятнадцать, — подсказал мне Прахд. — Но вы промахнулись. Это НЕ атавизм. Вы, студенты, всегда норовите пойти в обход, в то время как существуют более прямые пути. Надеюсь, я могу вам доверять, как медик медику?
— Конечно! — обрадовался я.
— Старый коллега вашего профессора сослался на случай одного офицера расформированной организации, женившегося в Королевской тюрьме, чья молодая жена понесла в первую же брачную ночь, Когда ребенок родился, появилась необходимость его регистрации, и я, как профессиональный врач, взял на себя этот труд. Но, мне думается, документы, оформленные мною тогда, могли затеряться за давностью лет.
— Но мне никто не говорил ни о каких документах, — возразил я, не переставляя изумляться ясности моей мысли.
— Вот в это-то и проблема, — проговорил Прахд. — Сейчас уже относятся к студентам не так, как раньше. Теперь их обучение пускается на самотек, и неизвестно, куда бы их мог завести их пытливый, но не управляемый ум, если бы не было на свете таких людей, как я, призванных исправлять ошибки нерадивых преподавателей.