— Ну, и он выполнил это задание? — продолжал спрашивать Теон.
Грис, снова посмотрев на своих адвокатов — к его удивлению, они продолжали киваь — и ответил Терну. — Да.
— Ну, и что ЕЩЕ он сделал?
Грис пожал плечами. Адвокаты неизменно кивали ему, и он нерешительно проговорил:
— Ну, вообще-то, больше ничего.
Топкие губы лорда Терна изогнулись в усмешке.
— Итак, вы хотите сказать, что Джеттеро Хеллер, исполняя волю Великого Совета и императора, просто восстанавливал атмосферу планеты и ничего более.
— Да, — ответил Грис. — А я, со своей стесоны, делан все чтобы помешать ему. Как видите, Джеттеро Хеллер явился причиной всех моих преступлений!
Толпа издала кровожадный вопль. Охранники изо всех сил старались оградить своего подопечного от возмущенных зрителей.
Лорд Терн, казалось, был готов взорваться.
— Наконец-то мы поймали тебя! — наконец прорычал он. — Ты злостный преступник! Джеттеро Хеллер просто действовал согласно приказу высшей инстанции! Едва ли ЭТО можно вменить ему в вину! Он честно исполнял свой долг! Разве это преступление? ТЫ пытался опорочить его! Ты пытался запутать следствие! — Сотрясаясь от гнева, он прокричал в толпу: Я ЗАКРЫВАЮ ЭТО ДЕЛО! Я…
Адвокаты Гриса вскочили со своих мест.
— Ваша светлость — запротестовал старший из них, — мы еще не окончили защиту!
— Ерунда! — ревел Терн. — В вашем распоряжении была не одна неделя! Бывший палач, как безумный, замахал рукой по направлению к боковой двери, приглашая войти каких-то рабочих.
Старший адвокат Гриса выкрикнул.
— Ваша светлость! У нас есть ЕЩЕ доказательства! До сих пор мы рассматривали только материалы, собранные другими людьми и свидетельствующие ПРОТИВ нашего клиента. Но мы НЕ имели возможности представить доказательства, поступившие к нам со стороны самого обвиняемого!
Рабочие вкатили в зал тележки, прогибающиеся под тяжестью наваленных на них коробск Лорд Терн и все остальные, затаив дыхание, смотрели на этот странный груз.
— Эти материалы, — продолжал старший адвокат Гриса, — абсолютно подлинны. Они были найдены в офисе обвиняемого несколько недель назад и переданы нам офицером Флота, другом Хеллера! Здесь также находятся вещественные доказательства, найденные самим этим офицером Флота, Бисом. Все эти материалы имеют самое непосредственное отношение к делу нашего клиента. И вы не имеете право вынести приговор нашему клиенту, рассмотрев только доказательства, свидетельствующие лишь против него. Бы оскорбите правосудие, не выслушав доводы в ЗАЩИТУ обвиняемого!
— Эти материалы имеют отношение к двоеженству подсудимого? — спросил лорд Терн.
— О, да — заверил его старший адвокат Гриса. — В соответствии с правилами дани свидетельских показаний, вы по закону обязаны рассмотреть эти новые материалы следствия!
— О боги, — развел руками Терн и, сделав над собой усилие, спокойным голосом сказал: — Продолжайте.
Мэдисон был сильно встревожен таком поворотом событий, он даже не подозревал о существовании подобного рода доказательств. Он почувствовал, что Грис ускользает у него из рук; более того, ему вдруг пришло в голову, что и его собственный клиент, Хеллер, оказался оправданным в глазах публики, и он уже начал оплакивать свою судьбу. Все шло вопреки составленному им сценарию, эти тупицы адвокаты изменили весь ход судебного процесса, что совсем не устраивало Мэдисона.
Самым печальным было то, что сам Хеллер косвенным образом повлиял на исход дела Гриса, дав спасительный ключ в руки его адвокатов. Что за ирония судьбы — Хеллер, сам, может быть, того не ведая, вынул голову Гриса из уготованной ему петли, Мэдисон испуганно подумал, что наверняка Хеллер каким-нибудь образом собирался помешать ему исполнить свою программу. Какая неожиданность — обнаружить тифа у себя за спиной, в то время как он должен был находиться по другую сторону гор!
Мэдисон постарался взять себя в руки и немного успокоился. В конце концов, вряд ли эти новые открывшиеся обстоятельства дела Гриса повлияют на вынесение окончательного приговора, и у адвокатов нет ни единого шанса спасти Гриса. Он сладко зевнул и расслабленно вытянул ноги. Все пойдет так, как он планировал. Все эти люди — всего лишь жалкие марионетки, болтающиеся на концах веревочек, концы которых он крепко держал у себя в руках. Ведь именно он, а не кто другой, был настоящим хозяином средств массовой информации.