— Да, конечно, можно.
— Отлично, я вечером заеду за тобой. Там нет определённого дресс-кода. К девяти будь готова.
— Хорошо, — улыбнулась я ему, и он убежал в неизвестном ещё мне направлении. Я же вышла с определённой целью пробежки, и, хотя не было уже желания бежать куда-то дальше, я направилась к башне, название которой я тоже ещё не знала. «Мистик Гриль» ещё не работал. А ведь я возлагала на него большие надежды, я хотела выпить кофе. Решив, что не судьба, я направилась в сторону дома, где уже наверняка проснулась Лиззи.
И я угадала. Когда я зашла в дом, Лиззи бежала ко мне на встречу, разводя руками в стороны и что-то говоря. Я по-прежнему не имела желания с ней разговаривать, поэтому просто сняла обувь и собралась подняться к себе в комнату, как она схватила меня за руку.
— Не смей игнорировать мои слова! — кричала она. Я делала вид, что мне всё ещё безразличны её крики, хотя сама я была крайне удивлена: мама кричала на меня, прижав к стенке. Её хватка была такой сильной, что вырваться не было шансов. — Ты обязана выслушать меня и сама объясниться! Начнём с тебя. Где ты была?
Она из меня клещами не вытянула бы и слова. Сначала она искала в моей комнате мои личные вещи, такие как личный дневник, который я спрятала в надёжное место, потом она кинулась с порога на меня, сжимая мои руки до синяков и прижимая к стене, при этом кричала на меня за что-то, о чём я сама не знаю. Четвёртый день с ней живу, но уже понимаю, что все трудности только начинались. Я думала, что она поменялась, когда приехала за мной, да ещё и просила прощение. Нет, дедушка не ошибался, когда говорил, что она никогда не поменяется.
— Отвечай, когда я тебя спрашиваю! — кричала она. Какое отвращение я в этот момент к ней чувствовала. — Мне применить воспитательные меры, Черри? — мне казалось, что сейчас полетят в мой адрес плохие слова, они же ругательства. Но этого не было.
Она стояла с красным лицом, прожигая своим разгневанным взглядом моё лицо.
— Не смей на меня кричать! Иначе… иначе… — вырвалось у меня из уст, я хотела промолчать, но вся злость на её поступок так и рвалась наружу.
— Иначе что? — передразнивала она меня. Это злило настолько сильно, что я всё-таки вырвалась из её хватки, побежала вверх по лестнице и на ходу выкрикнула:
— Я уйду из дома!
Вбежав в свою комнату, — в точности, как это было вчера вечером — я взяла рюкзак, в котором у меня лежала всегда зарядка для телефона, бутылка воды и расчёска, положила туда свой дневник, и побежала к выходу. Из кухни доносился плач. Мама часто плакала после того, как нагрубит мне. Может, ей было стыдно за свои поступки, или просто я ей надоела. Но во мне это не вызывало никакой жалости, так как это слишком часто повторялось. Чтобы она не заметила моего ухода, я очень тихо обула свои кеды, в которых несколько минут назад бегала по улицам Ковингтона, взяла свою куртку и вышла на улицу. При выходе из дома я громко хлопнула дверью, чтобы Лиззи слышала это. Да, противоречила сама себе, но мысли и желания меняются мгновенно. На моё удивление она не вышла следом, а встала у окна с заплаканными глазами и просто провожала взглядом.
Я не знала куда идти, поэтому я просто пошла в известном мне уже направлении — в центр к башне. Напротив знакомого мне бара был небольшой парк, где имелись лавочки.
На улице была невыносимая жара, казалось бы, идти от моего дома до этого парка совсем немного, но из-за жары путь казался тяжёлым. Спустя десять — двадцать минут я была уже на месте. Сев на лавочку, я открыла свой дневник, который я вела с малых лет, и стала перечитывать с самого начала. Я любила так делать, и я часто садилась у Эдисона на кровать вечером и читала те дни, которые хотела вспомнить во всех красках и мелочах.
Дневник я начала писать с шести лет. И начала я его писать благодаря дедушке. В тот день мы с ним ходили в парк. Это было в Лос-Анджелесе. Он любил путешествовать, и вот однажды он взял меня с собой. Этот парк я не забуду никогда. Это был обычный парк, без аттракционов, но в тот день они и не нужны мне были. Как я описывала это в дневнике, «это был самый лучший парк за историю моей жизни». Он был такой большой, там очень много деревьев и кустов. До сих пор моё мнение не поменялось. Мы гуляли вдвоём, бабушки с нами не было, мы шли по тропинке, выложенной камнем. Вдоль тропинки росли большие деревья, раньше я думала, что они похожи на сказочных существ. Сейчас же я выросла и перестала верить в подобное. Мы гуляли в тот день долго. Тропинки вели к разным живописным местам, таким как детская площадка, на которую я тогда даже не заострила внимания, пруд, в котором плавали белоснежные лебеди, мы останавливались их покормить. Ближе к концу прогулки я уже устала ходить, да и дедушка хотел передохнуть. Мы увидели ларёк со сладкой ватой, а такое я тогда очень любила, и дедушка это знал.