— ЭДИСОН! — кричала я ему почти в ухо, когда кинулась его обнимать. Его объятия были настолько крепкими, что мои ноги оторвались от пола. — Господи, неужели это и правда ты? Не верю своим глазам!
— Черри, малышка! — улыбался он. Его лучезарная улыбка заставила вспомнить меня эти три замечательных года настолько детально, что из моих глаз хлынули слёзы. Взглянув на Гидеона, с лица которого не сходило напряжение, я подумала, что он просто ревнует. Расспрашивать его об этом при желанном госте я не стала, ведь это было бы неприлично, да и меня сейчас не беспокоило ничего, кроме Эдисона, по которому я так скучала.
— Я думала, что не скоро тебя увижу. Я так рада, Эдисон! — улыбалась я сквозь слёзы счастья. Он никогда не вытирал мои слёзы радости, потому что считал, что от счастья плакать можно и даже нужно. Я всегда поддерживала его слова.
— Малышка, — обратился он ко мне. Он всегда звал меня так. Эдисон придумал эту кличку мне из-за того, что Лиззи назвала меня тогда его дочерью, когда отдала в его руки, но из-за такой небольшой разницы в возрасте он не был мне отцом никогда. И, чтобы посмеяться, он назвал меня малышкой, после чего это прозвище стало моим постоянным именем. Черри он меня редко называл, говорил, что это имя мне не очень подходит. — Я-то как рад! После того, сколько всего случилось за эти три года, думаешь, я не буду рад?
Спустя час наших разговоров и счастливых улыбок, что растянулись на наших лицах, я узнала, что Эдисон ушёл с той работы где он работал, когда я жила у него. Теперь он занимался фрилансом. По его словам, эта работа для него стала успешнее, да и заработок был неплохим. Невесты у него так и не появилось. Как он сказал, есть одна, которую он любит, но она любит его только как друга, не больше. Почему-то мне казалось, что такого не может быть из-за его необыкновенной внешности. При его появлении присутствующие девушки вздыхают. Сделав вид, что я не обратила на это внимание, я принялась мыть посуду, что накопилась после того, как мы попили чай. Как только с грязной работой было покончено, я посмотрела на задумавшееся лицо Эдисона, который неожиданно сказал:
— Сколько уже разговариваем, ты так и не знакомишь меня с парнем. Может, ты не хочешь меня с ним знакомить? — его слова были сказаны с иронией, поэтому я не приняла их близко к сердцу.
— Ой, нет, что ты? — засмущалась я, по моим щекам мгновенно разлился румянец: я чувствовала, как это происходило. — Эди, знакомься, это Гидеон. Гидеон, как ты уже понял, это Эдисон — мой псевдо-отец. Почему псевдо, я тебе уже рассказывала.
— Как чудно! Ты, оказывается, про меня уже рассказывала ему! И рассказывала про нашу с тобой любовь? — усмехнулся он. Я чувствовала в голосе Эдисона сарказм, но Гидеон, видимо, не услышал. Он сжал кулаки с такой силой, что послышался хруст, костяшки побелели, выражение его лица стало невероятно злым. Он посмотрел сначала на меня, потом бросил гневный взгляд на Эди и вышел из комнаты.
— Опять твои шутки, Эд. Не стоит при нём так, — сказала я ему и направилась к выходу, но он схватил меня резко за руку — это не было больно, это было неожиданно — и сказал:
— Почему он тебя так заботит, малышка? — улыбнулся он, но в его улыбке было что-то другое, чего я не смогла распознать.
Казалось, это была ревность, но ведь у него была та, с которой Эдисон делил своё сердце. Я не считала, что это была ревность или что-то похожее на неё.
— Мы встречаемся с ним. Я его люблю и дорожу всем, что с ним связанно.
После этих слов он отпустил меня, и я побежала в сторону открытой двери. Гидеон не хотел при всех показывать свою вампирскую силу, но если бы это было возможно, он бы, казалось, мог вырвать дерево или поднять самый тяжёлый камень и бросить в сторону. Злость переполняла его. Глаза парня горели, отражая гнев, вся кожа начала краснеть от такого напряжения, в каком находился он.
Я подошла к нему, положила свою ладонь на его горящую щёку и посмотрела в глаза.
— Я не понимаю, почему ты так напряжён. Он мой родственник. И если бы у нас была у нас какая-то любовь, то только дружеская.
Или, как бы предпочла сказать Лиззи, семейная. Не более. Я люблю только тебя, — сказала я, поглаживая щёку Гидеона и линию скулы ладонью.
— Я знаю, Черри. Знаю. Я тоже люблю только тебя, — сказал он и улыбнулся. Но через несколько секунд улыбку вновь сменила злость. — Пойми, он не такой, каким ты его видишь.
— Что ты такое говоришь? Это Эдисон. Он вырастил из ленивого подростка девушку-переростка, готовую помогать. Ну и иногда спасать мир, — ухмыльнулась я.