— Пойми меня, Роб, Гидеон стал для меня всем. Все тяжкие моменты с момента переезда я пережила именно с ним, не беря в счёт его уезд. Да, он тогда бросил меня, но ведь и ты в нужный для меня момент пропал из моей жизни. И как бы ты не пытался сейчас нам помочь…
— Не вам, а тебе, — перебил он меня.
— И как бы ты не пытался сейчас мне помочь, я благодарна тебе за всё, что ты сделал, но я люблю Гидеона, а он любит меня, я в этом уверена. Я не могу его предать. Прости и, прошу тебя, Роберт, отпусти нас к его семье. Если Лиззи будет что-то против тебя говорить, я во всём признаюсь, но тебя я не подставлю, я обещаю.
Роберт смотрел на меня уставшими глазами, его взгляд заметно менялся. Теперь он не был зол на моего парня, теперь его просто накрыла грусть. Я знала, что поранила его чувства, но ничего не могла поделать с этим, ведь Гидеон — это всё, что в данный момент у меня было.
— Хорошо, убирайтесь отсюда. Чем быстрее, тем лучше. Убирайтесь, пока я не передумал, — отвечал грустно брюнет, становясь с каждой минутой серее.
Взглянув в его глаза, я увидела боль и разочарование. Мне стало его жаль, я хотела его обнять, но он увидел, что я направлялась к нему и крикнул ещё раз, от чего по моей коже пошли мурашки и стало не по себе:
— Убирайтесь, я сказал! Я не хочу тебя видеть, Черри!
Я не знала, как оказалась на улице, потому что через пелену слёз я не видела, куда мне следует идти. Когда я остановилась, чтобы вытереть слёзы, блондин подошёл ко мне, тыльной стороной ладони спустился по моему лицу со скулы к подбородку, нежно приподнял его указательным пальцем и поцеловал. Будь мы в другой ситуации, я бы ответила ему взаимностью, приобняла бы и наслаждалась моментом с моим парнем. Но сейчас было не время для романтики и поцелуев. Хоть я и понимала, что Гидеон просто пытался меня успокоить и предотвратить истерику, которая могла вот-вот наступить, почему-то в этот раз его нежный поцелуй, ранее пробуждавший во мне приятные чувства, не смог меня успокоить до конца. В голове я прокручивала слова Роберта.
Он и так нам помогал, прикрывая от Лиззи, а я ранила его чувства. Но и врать я ему не могла, ведь так я дала бы ему надежду на то, что между нами ещё может что-то быть.
— Черри, посмотри на меня, — сказал Гидеон, приподнимая мой подбородок пальцем. Я посмотрела сквозь слёзы в его глаза, наполненные любовью и постаралась максимально успокоиться. — Так-то лучше, — улыбнулся он. — Ты сделала правильный выбор, я обещаю, что ты не пожалеешь о том, что выбрала меня.
— Пойми, Гидеон, я не могла выбрать его. Это была бы ложь. Я бы соврала ему. С первых минут нашей встречи я влюбилась в тебя. Но если бы я выбрала его, соврав тем самым, я бы дала ему понять, что надежда есть. А я не хочу давать ему надежду, потому что люблю тебя, — тараторила я, выговаривая каждую фразу всё быстрее и быстрее.
— Тише, тише, малышка, — успокаивал меня блондин. Впервые он так назвал меня. Раньше я не любила, когда люди так зовут друг друга, но сейчас это было так актуально. Я успокоилась. Когда Гидеон увидел, что я улыбнулась сквозь слёзы, он вытер солёную жидкость с моих глаз ладонью и, прижав к себе, поцеловал так нежно, как только мог. Я чувствовала сквозь одежду его тепло, его горящее тело, твёрдый пресс и сильную грудь. Он прижимал меня к себе настолько близко, насколько раньше так не прижимал.
Этот сладкий поцелуй давал мне надежду на то, что рано или поздно закончится чёрная полоса моей жизни и настанет белая, что скоро всё наладится и мы будем вместе радоваться жизни. Я ни в ком никогда так сильно не нуждалась, как нуждалась в нём и его поддержке сейчас. Когда этот длительный чарующий поцелуй закончился, парень прижал свои пульсирующие губы к моему лбу и лёгким касанием поцеловал его, после чего почти шёпотом сказал: — Что же ты со мной делаешь, Черри Кевингтон? Останови меня, иначе рано или поздно я умру от такой любви к тебе.
После недолгого молчания мне захотелось крепче обнять Гидеона и вновь сказать о своих чувствах к нему:
— Я тоже тебя люблю больше всего в жизни! Ценнее тебя у меня больше никого не осталось.
— Я обещаю тебе, мы сделаем всё возможное, чтобы спасти твою жизнь. И плевать на все запреты! Если я сказал, что я спасу тебя, то никакие Трэфратэлли мне не смогут помешать.
Гидеон аккуратно посадил меня на свою спину и побежал со своей вампирской скоростью. Я не успевала ничего разглядеть, потому что скорость была очень высока. Мои глаза слезились от пронзающего встречного ветра. От него же я начинала задыхаться, потому что с рождения я не могла дышать, когда ветер бил в лицо. Но вскоре всё закончилось — мы добрались до нужного места, до дома Фелс.