Пётр кинул зайца в возок — всё развлеченье в дороге — и велел Макарову одарить мужика рублём.
— Ну, прощай, мужик! В немецких академиях тебе место! — сказал царь с улыбкой, а когда мужик шагнул к возку, не поняв царя, тот насупился: — Иди сено метай!
Возок покатился дальше. В оконце показался хвост пыли за драгунской сотней, а на обочине дороги был виден мужик. Он стоял, широко расставив ноги, спокойный и мудрый, будто хозяин всей этой земли, а над ним по огромному небу плыли крутобокие облака. Пётр долго смотрел на них, на эти белые дымки, чем-то похожие на пушечные выклубы, и вдруг неожиданно сказал Макарову:
— Отпиши Меншикову и на Дон: казнить токмо пущих заводчиков, а мужиков миловать.
Он приотворил дверцу возка, чтобы сплюнуть пыль. В этот момент возок въехал в березняк, и вдруг из придорожных кустов ошалело вырвалась крупная птица. Пётр вздрогнул от неожиданности, побелел и долго потом не мог прихлопнуть дверцу возка.
