– Я готов ждать, сколько придётся, – вырвалось у Павла. – Лишь бы ты не отвернулась от меня.
– Я ничего не обещаю. А за поддержку и заботу – большое спасибо.
Остаток пути до общежития они прошагали в полном молчании. Расстались у дверей, не сказав друг другу больше ни слова.
Глава 31
Советские войска добивали врага на территории Европы, до полной победы над гитлеровской Германией оставались считанные дни. В ожидании скорой капитуляции немецкой армии люди веселели и преображались на глазах.
Родители, чьи сыновья и дочери ещё продолжали воевать где-то в далёкой Европе, с особым нетерпением ждали победного часа, чтобы облегчённо вздохнуть и, наконец-то, сбросить с себя груз постоянной тревоги за них.
Молодёжь, которая не нюхала пороха и повзрослела уже в годы войны, принималась строить грандиозные планы на будущее. Парням и девушкам, которые почти четыре года без выходных трудились на износ, поддерживая силы скудным продовольственным пайком, казалось, что после победы непременно наступит другая жизнь – свободная, сытая, независимая и счастливая. Они были убеждены, что возвратятся выходные дни, уменьшится продолжительность рабочего дня, магазины наполнятся товарами.
Вместе со всеми строил планы и Павел Мусихин. Он преуспел в своих ухаживаниях за Василисой и собирался сделать ей предложение. Внутренний голос нашёптывал ему, что долгожданный час настал – любимая девушка созрела и готова покориться своей судьбе. Нужно поспешать с предложением руки и сердца.
Совсем недавно Павел осмелился обнять Василису, и она впервые не отстранилась от него, разрешила себя поцеловать. Правда, поцелуй получился неуклюжим, длился недолго и был холодным. Совсем не таким, какой он ожидал почувствовать взамен своим длительным ухаживаниям – взаимным, благодарным и страстным.
Но для Павла это было сейчас не так важно. Он верил: пройдёт ещё какое-то время, и девушка привыкнет к нему, полюбит. Главное, это был хороший знак для него. Дело сдвинулось с мёртвой точки, нужно было торопить долгожданное событие, пока не появились какие-нибудь непредвиденные обстоятельства. Кто знает, что ещё может взбрести в голову этой непредсказуемой барышне? Вдруг ей приснится покойный капитан и с небес прикажет одуматься, повременить с семейными узами. А она, сентиментальная и доверчивая душа возьмёт, да и воспримет сон всерьёз. Нет! Нужно действовать на опережение, не допустить сбоя на достигнутой высоте – ведь он так долго добивался расположения к себе, потратил столько времени, сил и энергии! Страшно подумать, что из-за какой-то глупости может произойти облом – тогда ему не вынести такого удара! Ждать он больше не сможет – не хватит уже сил виться ужом вокруг этой недотроги.
Павел заранее наметил день, когда будет делать Василисе предложение. Однако, при наступлении этого дня он вдруг оробел. Ему почему-то показалось, что день для такого события должен быть светлым, весёлым, солнечным. А за окном, как на грех, было пасмурно и печально. Походив по дому, Павел принял решение отложить дату на неделю. Событие, разразившееся всенародным ликованием, ускорило и упростило выполнение его трудной задачи.
С первого мая Василиса по настоянию начальника станции перешла на работу в диспетчерскую службу. Она была зачислена на должность сигналиста поста. Хлопот было меньше, чем у кондуктора, и работа ожидалась более спокойной.
– Хватит тебе, Василиса, мотаться в поездках, – сказал начальник, как всегда, на бегу. Пусть другие поморозят ноги и проветрят головы на площадках. Даю две недели на подготовку, потом приму у тебя экзамен лично.
Сказал – и убежал по делам.
У Василисы до экзаменов появилось свободное время.
День победы был ожидаемым, однако объявление по радио ранним утром прозвучало всё равно как-то внезапно.
Первыми о капитуляции немцев узнали работники ночной смены. В 4 часа 10 минут из динамика репродуктора зазвучал знакомый голос Юрия Левитана. Знаменитый диктор зачитывал акт о безоговорочной капитуляции Германии.
Весть о долгожданной Победе разнеслась со скоростью молнии. Василиса проснулась от громкого и непривычного шума в коридоре общежития. За дверями комнаты слышались радостные голоса и хлопанье дверей.
– Кому там спозаранку приспичило веселиться? – недовольным голосом проворчала Надя Дылдина, выглянув из-под одеяла. – Им веселье, а другие должны страдать. Идиоты!