Ванька во все глаза смотрел на Сидорина, переваривая в голове смысл сказанного, и вдруг радостно заулыбался:
– Значит, обманывать иногда можно? Если с благородной целью?
Иван Максимович сразу догадался, о чём думал в этот момент нежданно объявившийся помощник.
– Вообще-то, обманывать в любом случае нехорошо. Но жизнь –сложная штука, в ней существуют и правила, которых в обязательном порядке должны придерживаться люди, и исключения из них. И эти исключения должны быть в пределах разумного, чтобы не нанести вреда другим людям.
Ванька непонимающе захлопал глазами и переспросил:
– Так можно или нет?
– В исключительных случаях можно.
– Как можно узнать, что случай исключительный?
– Когда человек попадает в тяжёлое положение, и пытается найти выход из него. Как ты, допустим. Чтобы не умереть с голоду, начинаешь рассказывать людям разные жалостливые истории, не так ли?
От неожиданности Ванька опешил. Как дядя Сим мог догадаться о его тяжёлом положении? Неужели он слышал придуманные им истории и знает, что это чистое враньё? Вот попался, так попался! От растерянности Ванька замер, оставаясь на корточках и забыв положить картофелину в лунку.
– Вот это и есть исключительный случай в твоей жизни, когда ты обманываешь людей, чтобы утолить голод.
Ванька облегчённо выдохнул и тут же выпалил:
– Дядь Сим, я ведь забочусь не только о себе. У меня есть ещё сестрёнка, с которой мы попрошайничаем вместе.
– Где она сейчас?
– Пошла по соседней улице, так можно насобирать больше кусков, – признался Ванька. – У нас ещё мамка дома голодная.
– Вот что, Иван Маркович, – озабоченно сказал директор завода. – Сейчас мы с тобой закончим посадку картошки, и ты пойдёшь искать свою сестру. Приведёшь её сюда, и мы все вместе пообедаем. Лады?
Ванька задумался, как лучше поступить. Если сходить за Вассой – можно остаться без подаяния. А что? Дядя Сим покормит их обедом и выставит за ворота, и на этом спасибо. А если сестру не приводить –может обломиться паёк посолиднее, чем тарелка супа. Всё-таки он работал на огороде, помогал сажать картошку, как-никак. Ванька выбрал второй вариант.
– Дядь Сим, не получится у меня разыскать сестру быстро. Мы условились с ней встретиться только вечером, – соврал Ванька и от стыда опустил глаза в корзинку с клубнями.
– Ну, хорошо, заходите в следующий раз, – ответил Иван Максимович, не разглядев на щеке Ваньки появившийся румянец. – Мою жену, надеюсь, скоро выпишут из больницы. Я ей расскажу о вас.
Покончив с посадкой, Сидорин отблагодарил своего помощника щедрым набором продуктов, которые Ванька торопливо сложил в мешок.
– Пообещай, что вы с сестрой заглянете к нам в гости, – потребовал Иван Максимович на прощание.
– Обязательно, дядь Сим, – с плещущейся через край радостью ответил Ванька.
… – Вот так всё и было, – закончил свой рассказ Ванька.
– Вот здорово! – с восхищением воскликнула Василиса. – Есть же добрые люди на свете.
– А на ту улицу, по которой ты сегодня прошлась, дядя Сим запретил ходить, – сообщил Ванька.
– Почему?
– Потому что там живёт всякое… как его…отребье, вот, – ответил Ванька, с трудом вспомнив незнакомое для себя слово, которое впервые услышал от Ивана Максимовича.
– Что значит – отребье? – спросила Василиса.
– Ну, это… бандиты разные, которые не любят советскую власть, – на ходу придумал объяснение Ванька. – Воры, да спекулянты всякие…
– А-а, – протянула Васса. – Теперь понятно, почему они чуть не побили меня.
Ванька завязал свой мешок, повесил на плечи.
– Идём отсюда поскорее, а то вдруг дядя Сим увидит нас вместе. Стыдно будет за обман.
… Они побирались до осени 1934 года. За это время успели обойти всю округу города. Раз в неделю посещали дом Ивана Максимовича, познакомились с его женой – Маргаритой Васильевной, женщиной с исключительно доброй душой. Она кормила их ужином и оставляла ночевать у себя.
А потом произошли перемены в их жизни. Марку Ярошенко, как ударнику труда, разрешили перевезти семью в город на постоянное место жительства. Они стали жить все вместе в посёлке Стрелка в бараке неподалёку от металлургического завода.
Голодная смерть миновала их семью. Казалось бы, жизнь понемногу стала налаживаться. Марк продолжал трудиться на угольных печах, Евдокии удалось устроиться на работу в лыковую артель, дети ходили в школу. Обеих зарплат хватало, чтобы не жить впроголодь. Но благополучная жизнь продлилась всего три года…