Несмотря на всю свою решимость выучиться, Марика пока владела только самыми азами умственных упражнений и самоконтроля силт. Сейчас она применила то, что знала, успокоилась, избавилась от эмоций и углубилась в себя, отыскивая отдушину, которую учила ее находить Горри.
Это был один из редких моментов, когда отдушина открылась легко, и Марика скользнула в царство призраков, где реальный мир казался нереальным, как чэйфовый сон. Марика ухватила крохотного призрака и велела отнести ее к лагерю кочевников. К ее удивлению, он повиновался-.
Она раньше часто это пробовала, но получалось всего несколько раз, когда она хотела причинить зло, когда ее вел инстинкт, когда железный механизм ее воли двигался черной ненавистью.
Удача была неполной. Ей не удавалось точно вести призрака. И она уловила лишь случайные отблески лагеря.
Но этого хватило.
Ее полоснул ужас.
Кочевников были тысячи. Большинство — только шкура да кости, вряд ли в лучшем виде, чем захваченные отрядом во время охоты. Все захваченное в Верхнем Понате мало пошло им впрок. Хуже всего было от вида голодающих щенков, потому что молодой мете трудно их ненавидеть и легко впасть в сочувствие.
Призрак миновал кого-то в черном. Кого-то, не пораженного дистрофией. Кого-то, кто спорил с несколькими главными охотницами кочевников. Марика хотела обернуться и посмотреть, но не смогла управиться с призраком. Только мелькнул вдали кто-то в черном. Одежда была, как у силты, но в каких-то мелочах отличалась от знакомой Марике.
До нее донесся дребезжащий звук вроде визга, пришедший из того мира, где ждало ее тело, окаменев на выступе, нависающем над Разломом. В нем слышались ужас и смерть, в этом крике. Марика погнала призрак от лагеря кочевников обратно к телу.
На это у нее не хватало умения. Это было как бабочку пасти. Призрак порхал в разные стороны, придерживаясь направления только в общем.
А тело передавало что-то вроде суматохи. Возбуждения. Опасности. Краешком коснулись ее тонкие щупальца паники. Затем — легкое поглаживание, опознанное ею как прикосновение силты. Оно стало тверже, стало как якорь. Жизнь прошла, пока она смогла вернуть себя в тело.
Тело воспрянуло в моментальной реакции-готовности к бегству и битве. Вокруг стояли меты. Они оживленно переговаривались, все, кроме Райзин, которая только что вернулась — она помогала Марике найти обратный путь. Командир смотрела на нее, слегка озадаченная, слегка рассерженная и очень недовольная. Она обернулась к главным охотницам:
— Уберите отсюда этих мет!
Охотницы так и сделали, но одна из мет уходить не пожелала, а перехватила копье, готовая биться. Барлог.
— Что случилось? — робко спросила Марика. Явно что-то серьезное произошло за время ее отсутствия.
— Дурой надо быть, чтобы на твоем уровне делать такие попытки, — сказала Райзин. Марику поразила прозвучавшая в голосе заботливость. — Тебе еще долго можно только с инструктором.
— Что случилось? — настаивала Марика. — Я ощутила что-то страшное.
— Обрхоткаск упала с обрыва. — Райзин указала место всего в двух футах от Марики. — Всесущий один знает, что она там делала.
Райзин глянула на Барлог. Та еще не опустила тупой конец копья на землю. Зубы ее были оскалены так свирепо, что Марика знала — эта мета сейчас примет любой вызов и скорее будет драться, чем отойдет хоть на дюйм.
— Ладно, позже поговорим, — сказала Райзин. — В более благоприятных обстоятельствах. Успокой ее, и всем отдыхать. Завтра уходим на Юг.
— У них там силты в лагере, — сказала Марика ей в спину.
— Да. Так и должно было быть.
Райзин аккуратно обошла Барлог. Охотница все время стояла к ней лицом, держа копье наготове. Только когда начальница исчезла за скалами, она постепенно расслабилась.
Марика стала делать упражнения для успокоения. И ждала, пока успокоится Барлог. Когда охотница уже не была охвачена яростью, Марика спросила:
— Что случилось? Почему упала Обрхоткаск?
Барлог села рядом с Марикой и тоже стала смотреть на лагерь кочевников. Глаза у нее сделались узкими, острыми и расчетливыми. В ее природу благоговение не входило.
— Ее ударили в спину тупым концом копья. Она потеряла равновесие.
— Как?
— Ходят слухи, что тебя предупреждали быть поосторожнее. Похоже, ты не приняла этого всерьез. — Барлог полезла за борт куртки и достала стальной нож. За такие ножи торговцы брали по дюжине шкурок отека. — Пусть этот талисман будет для тебя напоминанием. Кабы не тупой конец копья, он бы торчал уже у тебя в сердце. А ты лежала бы там, где сейчас эта ведьма.