Марика объяснила. И закончила словами:
– А теперь мы должны уйти, будто ничего не случилось.
Это было важнее всего. Пошит ждала чего-нибудь точно такого, как только что было.
Придя в себя, Каблин вполне дальше справлялся. Весь остаток дня они вели себя именно так, как и должны щенки, пришедшие попугаться и попытать свою храбрость. Но Марика не могла остановиться и ходила по лезвиям сотни вопросов насчет пещеры Махен.
Что там было? И что оно сделало с Каблином?
Он тоже был задумчив.
Вот тогда все и началось. Но Марика еще очень долго считала, что началось это в середине страшной зимы, когда она услыхала крик меты, долетевший на крыльях ледяного ветра.
Глава вторая
1
Расспросив Марику и убедившись, что крик ей не почудился, как бывало, Скилдзян обошла стойбище и собрала поисковую партию – по две охотницы от каждой избы. Еще раз выслушав рассказ Марики, они вышли из стойбища. Марика залезла на сторожевую башню и смотрела им вслед, как они проходят между витками ограды, за ворота, через снежное поле, в зубы злобному ветру.
Она не хотела сознаваться даже себе – но она боялась. День угасал. Небо заволакивало тучами, собирался снегопад. Если охотницы уйдут надолго, их застанет вьюга. А в темноте под метелью может заблудиться даже самая умелая охотница.
На башне Марика пробыла недолго. Погода намекнула на то, что у нее еще есть в запасе, швырнув в морду пригоршню льдинок. Марика скрылась в избу.
Она боялась и тревожилась. Крик стоял у нее в ушах.
И в тяжелом воздухе избы повисла тревога. Мужчины беспокойно зашевелились на своей половине. Старухи решительно склонились над работой. Даже Зертан взяла себя в руки и принялась за шитье. Женщины помоложе рыскали туда-сюда, нервно огрызаясь, когда натыкались друг на друга. Щенята убрались в тихую безопасность чердака.
Марика стряхнула куртку и сапоги, куртку аккуратно повесила, сапоги поставила на должном расстоянии от огня и полезла по лестнице. Каблин помог ей перелезть через край. Замберлина не было видно. Наверное, кучкуется где-то со своими приятелями.
Марика с Каблином залезли в темный угол подальше от других щенят.
– Чего ты видела? – шепнул он.
Она предлагала Каблину полезть на вышку вместе с ней, но у него духу не хватило. И все равно при всей слабине Каблина Марика любила его больше других щенят, живущих в избе.
Он тоже был мечтатель. Пусть он мужчина, но хочет он почти того же, чего и она. Часто сиживали они бок о бок, наперебой в подробностях рассказывая друг другу о великих южных городах, куда когда-нибудь попадут. Каблин строил большие планы. Вот этим летом, самое позднее – следующим, он убежит из стойбища, когда придут торговцы.
Марика ему не верила. Слишком он осторожен, слишком боится перемен. Может, он и станет торговцем, но только тогда, когда его прогонят из стойбища.
– Чего ты видела? – повторил он вопрос.
– А ничего. Все в тучах. Кажется, снежная буря будет.
Каблин готов был захныкать. Очень многое пугало его без причины, и в том числе погода.
– Сумасшедший этот Всесущий, если допускает такой хаос!
Каблин не понимал погоды. Она была неупорядоченной, непредсказуемой. А беспорядок он ненавидел.
Марику беспорядок вполне устраивал. В управляемом хаосе избы беспорядок был образом жизни.
– А помнишь бурю прошлой зимой? Во красота была!
Всю избу тогда покрыл лед. Деревья стояли в ледяных одеждах. На несколько часов весь мир украсился драгоценностями и хрусталем. Волшебное было время, как в старой сказке, а потом выглянуло солнце и все растопило.
– Холодно было, и ходить нельзя было, чтобы не поскользнуться. Помнишь, как Мар упала и сломала руку?
Вот такой был Каблин. Всегда практичный.
– А этим своим касанием ума ты их можешь найти? – спросил он.
– Тссс! – Она высунула голову из укрытия и огляделась. Никто из щенят не слышал. – Не в доме, Каблин. Ты поосторожнее. Пошит… – Он тяжело вздохнул, явно не в настроении слушать ее поучения. – Нет, не могу. У меня только чувство, что они идут на север. К скале Стапен. А это и так ясно.
О ее способности знал только Каблин. Точнее, способностях. С последнего лета она каждые пару больших лун открывала новые. Если б не Пошит, которая ненавидит ее и выслеживает, она бы не стала скрывать свои таланты. Но теперь Марика была уверена, что открытое их признание ей ничего хорошего не принесет. Вторя Пошит, старухи частенько поминали магию, чародейство и тьму, и не слишком одобрительными словами, хотя каждая из них имела свои секреты и магические тайны – а больше всех шаманка.
Очень осторожно расспросив других щенков, Марика окончательно уверилась, что такие таланты есть только у нее – и чуть-чуть у Каблина. Это ее озадачило. Пусть эти способности были таинственны и ненадежны, ей они казались частью ее самой и воспринимались как естественные.
Марика знала, что им с Каблином недолго осталось быть вместе. Уже минул их десятый день рождения. Этой весной Каблин и Замберлин будут почти все время на мужской половине. А она – с молодыми женщинами, обучаясь охоте и всему тому, что должна будет знать, когда спустится с чердака на южную половину избы.
Слишком скоро. Еще три лета. Ну, четыре, быть может, если ма забудет про их возраст. А потом кончится свобода. И мечтаниям конец.
Конечно, будет и хорошее. Дальше можно уходить от ограды. Шанс навестить эту каменную крепость ниже по реке. Слабый, но все же шанс спуститься по дороге к одному из городов, о которых рассказывают сказки торговцы.
Очень слабый шанс. Цепляясь за свои мечты и давая себе клятвы, она в глубине сердца знала, что мечты – всего лишь мечты. Охотницы Верхнего Поната оставались тем, кем они рождены. И это было печально.
Иногда она чуть ли не желала быть мужчиной. Не часто, потому что доля мужчины была тяжкой и жизнь короткой, если он вообще переживал младенчество. Но только мужчины становились торговцами, только мужчины уходили из стойбища навсегда и бродили где вздумается, разнося вести и товары и видя весь широкий мир.
Говорили, что у торговцев есть своя крепость, где никогда не бывают женщины, и свои таинства, и язык, отличный даже от языка тех мужчин, которых Марика знала.
Все это прекрасно, и все недостижимо. Ей придется жить и умереть в стойбище Дегнанов, как и ее ма, и ба, и стольким поколениям дегнанских женщин до них. Окажется она быстрой, сильной и сообразительной – и тогда когда-нибудь возьмет себе избу и кучу мужчин для себя одной. Но это и все.
Марика съежилась в тени рядом с Каблином, боясь этого неотвратимого завтра, и оба они слушали внутренние голоса, стараясь проследить путь группы, которую вела ма. Марика чувствовала только, что они уходят к северу и чуть к востоку от стойбища и идут медленно и осторожно.
Хорват, старший из мужчин избы, объявил обед. Следить за временем – одно из немногих таинств, доверенных его полу. Где-то в узком и глубоком погребе под полом северной половины находилось устройство, которым измерялось время. Туда никто не спускался, кроме мужчин, как в погреб на южной половине избы могли спускаться только охотницы. Марика никогда не была внизу и не будет до тех пор, пока старшие охотницы не уверятся, что она никогда не расскажет ничего о том, что видела и узнала. «Странные мы создания – скрытные», – подумала Марика.
Выглянув за край лаза, Марика увидела, что никто из взрослых за едой не спешит.
– Давай, Каблин! Мы будем в очереди первыми.
Они ссыпались вниз и быстро схватили свою посуду.
За ними ссыпались другие малыши, сообразив то же самое. Молодняк редко добирался до котлов рано. Обычно на их долю оставались объедки, добытые в междоусобных стычках, а слабый мог и вовсе остаться без еды.