— Дракх’кханы есть клан Рокхан. Дети Огонь. Предки клана быть кочевники, пока не поселиться в долина Лок’Ракх. Когда-то долина быть благословлена духи вода и дождь, но теперь земля больна. Духи Огонь бороться с духи вода и изгонять их с долина Лок' Ракх. Ритуал Дети Огонь показать, что дракх’кхан не бояться духи огня. Дракх’кхан есть целое с духи огня, и духи быть благосклонны к клан Рокхана.
Всё это на первый взгляд казалось бессвязной белибердой, однако я примерно понимала, что вождь подразумевает, хоть и во многом благодаря тем знаниям, что мне поведал Эрдарион.
Получается, что давным-давно здесь стоял благополучный климат, но повышение температуры и катаклизмы испортило его, и теперь дракх’кханы молятся духам огня, чтобы те оставили их в покое и отступили. Мне не верилось, что некие ритуалы были способны задобрить природные катаклизмы, которые здесь случаются. Но чтобы досконально во всем разобраться, мне необходимо время… и силы.
А вождь, тем временем, продолжал:
— Каждый из дракх’кхан есть вкусить мясо, что даёт клан Рокхан земля Дар’Ша, и пройти через пламя. Дракх’кхан, кто способен слышать, услышать духи огня и попросить духи дать помощь. Духи воды, ветра и земля помочь клан Рокхана! Помочь драк’кхан, что суждено править мир!
К костру начали по одному подходить члены клана. Они вставали в огонь, что-то невнятно бормотали и выходили оттуда. Я сначала внимательно за ними следила, но ничего не поняла из этого, и поэтому решила уточнить у Каза:
— Что Атакама должна делать?
— Встать в огонь и прислушаться. Атакама должна услышать духи — огня либо те, которые благословить при рождении. Дракх’кхан надеяться, что Атакама услышать духи воды.
— Как? — искренне не понимала я. Действительно: я никогда не изучала никакое магическое искусство и шаманизм не прокачивала. Ни в прошлой жизни, ни здесь. А от меня ещё и требуют связаться с эфемерными силами, которые не факт, что существуют? Вам что — мало Эрдариона, который общается как-то с ними и имеет куда больше магических способностей, нежели я?
О нём то как раз и упомянул черный охотник, отвечая мне:
— Ши’хсад есть знать точно. Ши’хсад сейчас уйти, и Атакама есть сама услышать их. Если нет — ждать новый ритуал. Ритуал есть проводиться каждые три когтя.
«Ладно. Ладно. Я попробую», — мысленно вздохнула я, не желая спорить. Дракх’кханы прыгали вокруг костра, будто танцуя в танце. Не хватало только бубнов в их лапах для полноты картины. Некоторые отрезали себе по куску мяса, некоторые входили в костёр и через несколько секунд выходили оттуда, а дор’манд стоял рядом и наблюдал за ними. Он ждал какого-то положительного результата, но пока не мог его получить.
Наконец, очередь дошла и до меня. Было немного страшно — аж до дрожи в конечностях, но я попыталась перебороть свой инстинктивный страх. Но когда я встала непосредственно у огня, я неожиданно для себя застыла. Костёр передо мной отдавал натуральным пеклом, от которого слипались глаза, а лёгкие стремительно забивались гарью и пеплом, вызывая безудержный кашель. Я, конечно, уже успела привыкнуть за это время к сухому и жаркому климату, однако у непосредственного источника огня я ощущала весь тот колоссальный жар, который умудрялся обжигать даже моё тело под чешуей. Я чувствовала себя курицей в духовке, правда, сам жар не приносил адскую боль, а был пока что лишь неприятным недоразумением. Но что-то говорило мне, что, возможно, это плохая идея — вставать в огонь.
— Чем Атакама хуже остальных дракх’кханов, — наконец, решилась я, предполагая, что так и должно быть. И сделала маленький шаг вперёд…
«Горячо! Горячо! Я горю!» — громко зашипев, с ужасом отскочила я, прижимая обожженную конечность к себе. Чуть ли не прыгая на одной ноге, я успела затеряться в толпе, прежде чем остальные заметили мою реакцию на огонь. И мысленно проклиная свою неосторожность, я вернулась обратно к камню, где, усевшись на него, стала осматривать свою нижнюю конечность.
— Это есть хорошо? Или плохо? — воскликнула я, когда увидела слегка почерневшую чешую на своей лапе. Как это вообще возможно, если Анемос и остальные купались в огне, будто в родной стихии, а мне он нанёс существенный ожог? Хорошо, что я не вздумала прыгнуть в пламя, как это делали некоторые особенно лихие. Думаю, тогда меня бы съели вместе с той пищей, которую готовили до этого на огне, особенно учитывая каннибалические наклонности клана Рокхана.
Но, похоже, моя «странная» реакция на ожог уже привлекла внимание тех, кого не надо. Надо мной уже склонился Каз, а рядом с ним стоял и Анемос, возвышающийся над чёрным драконидом на целую голову. И судя по их напряженным взглядам и высоко поднятым шейным гребням, ничего хорошего меня не ожидало.
— Атакама не пройти испытание огня. Духи Атакама не любить, — с огорчением в голосе прорычал дор’манд и отстранился от меня, сжав затем плечо охотника, заставив его даже хрустнуть.
— Каз не знать, почему духи отворачиваться от Атакама, — пролепетал тот, немного склоняя голову и прижимая шейный гребень. На фоне ещё более крупного драконида охотник выглядел почти как я по сравнению с Каз’Крахом.
— Каз видеть Атакама на охоте. Она выжить, но получить лёгкая травма. Атакама иметь шанс стать частью клана… — едва-едва причитал охотник перед вождём.
— Атакама не стать частью клана Рокхана без благословения огонь. Анемос видеть в Атакама слабый дракх’кхан. Атакама есть проклятое дитя!
Меня словно облило ледяной водой. Вот тебе на! Я что — теперь ещё и проклятое дитя и как-то отличаюсь от остальных? Просто прекрасно. Нет слов…
— Атакама проклята духи огня, но Атакама иметь шанс выжить. Каз видеть в ней силу, — пытался оправдать меня перед золотистым мой наставник, недовольно шипя. Он оскалил клыки и клацнул ими, словно пытался впиться зубами в запястье Анемоса, но тот просто схватил его за горло второй лапой и повалил на землю, словно тряпичную куклу. Я аж подскочила на том камне от тряски, что создал дор’манд.
«Вот это сила! Анемос его раскидал, как тузик грелку. Надеюсь, он ничего не сломал Каз’Краху…»
А пока я с нескрываемым страхом вперемешку с удивлением наблюдала за сценой, золотой драконид прорычал чёрному прямо в морду:
— Кас хорошо следить. Анемос знать — Атакама есть странный и буйный дитя. И если Каз и Эрдарион не исправить детёныш, Атакама быть изгнан из клан Рокхана, как проклятый духи огня.
С этими словами он отпустил охотника и отстранился от него, вернувшись на свое законное место у костра, а Каз с тихим стоном зашевелился, переворачиваясь набок. Я поспешила к нему, чтобы помочь встать, но тот недовольно зашипел, когда я коснулась его. Намёк был понятен, и я сразу убрала от него ладонь.
— Что делать? — осмелилась я задать вопрос вместо помощи. Я не понимала, почему я так отличалась от остальных Дракх’кханов, и как это исправить. Мне было страшно и боязно теперь. Как сложится моя дальнейшая судьба? Не убьют ли меня после случившегося?
— Атакама хорошо стараться. Атакама спросить Эрдарион. Ши’хсад обеспечить помощь Атакама. Иначе Атакама изгнать и умереть… — отмахнулся от меня драконид, сверкнув глазами. Не проронив больше ни слова, он поднялся с земли и направился к сородичам, которые танцевали круги вокруг огня и продолжали свой Ритуал. А я, как всегда, осталась один на один с мрачными мыслями.
Значит… Они от меня просто хотят избавиться? Доверия ни к кому нет, а если ты отличаешься так от других или просто слаба духом, то тебя здесь разве что кустик не будет ненавидеть. Я снова осознала, насколько же я скучаю по спокойной и размеренной жизни, и что испытания, которые выпали на мою долю в первое же извержение света, оказались мне не по зубам. В конце-концов, я до сих пор скучал (именно скучал, ибо я мысленно перенёсся в земную жизнь) по своей любви, хотел от нее объятия и нескольких утешительных слов. А тут… Кто меня здесь вообще поддержит, кроме Эрдариона, который отсутствует в клане и непонятно, когда появится снова?