– Контрольная сдача?
– Через неделю. В присутствии двух мастеров. Но я справлюсь! Обязательно! – заулыбалась Алёна.
– Отлично!
Бассейны института впечатляли. Отделанные диким камнем и присыпанные на дне антрацитовым песком, они напоминали природные озёра, над которыми человек построил здание.
Я окунула ладонь:
– Морская! Пахнет солью и водорослями.
– Имитация природы.
– Это точно. Разве что рыбы нет.
Оттолкнувшись от бортика, я нырнула в бирюзовые глубины. Вода приятно холодила тело, мягко скользила по мышцам и словно стирала усталость. Мысли прояснялись. Да, институт воспринял в штыки чужегороднюю Веронику Широкову, но открыто не загнобил. Значит, я успешно выполняю задачу, что поставил Ллойд. Осталось лишь обдумать итоги. Эх, хороша шпионка! Что ни день, то балансирую на грани провала. Дай бог, продержаться до конца.
На дне что-то блеснуло. Я устремилась вниз. На песке, среди отшлифованной прибоем гальки, был рассыпан жемчуг. Странно…
Откуда-то послышался тихий смех.
Я оттолкнулась от грунта.
– Ты очень хорошо ныряешь, будто родилась на берегу моря, – Алёна сидела на ступенях, по грудь в воде, и делала упражнения, – в земле гор много рек?
Я лежала на спине, медленно гребла от борта к борту. Хороший вопрос. Отвечу не то, и легенда даст трещину. Впрочем, «дача» Наставника навела на мысль.
– Мало, очень мало. Но я жила не на плато. Мой дом остался в посёлке среди десятков ущелий, – размеренными гребками я приближалась к дальним ступеням и одновременно сочиняла правдоподобную сказку. Было мерзко обманывать подругу, но другого выхода я не видела, – в разгар дня царили туманы, ночью накрапывал дождь. Даже летом мы одевались тепло, печи топили, иной раз. Сомневаюсь насчёт рек, но высотных озёр было предостаточно. Глубоких-глубоких, на десятки метров, и мелких, как бассейн. Рыба не водилась, зато у меня вошло в привычку собирать минералы со дна. Самые красивые я продавала наряду с одеждой.
Вроде, получилось правдиво.
Алёна разминала мышцы.
– Я с водой не особенно дружу. Моя квартира осталась на дальнем из островов Аракаста. Там, где селятся чужегородние или небогатые. Мало соседей, много места. Точнее, оранжерей. Садовники выращивают цветы для всех земель, – она повела плечами, – вряд ли после института я вернусь к родителям, лучше поищу что-нибудь отдельное. Вчера по телефону мама сказала, что они разводиться надумали, – будничным тоном добавила девушка.
Я чудом не ушла на дно.
– Что так?
– Ей не нравится Аракаст.
– Понимаю. А тебе?
Калинина сняла шапочку:
– Терпимо. Но, один раз отсюда уедешь, больше не вернёшься. Сомневаюсь, что готова перебираться на побережье, там перспектив ещё меньше, – Алёна встала, – что-то я замёрзла. Пойду отдыхать.
– Спокойной ночи. Я ещё чуток мышцы разомну.
– Спокойной.
Лампа над бассейном горела как луна, в окно просматривались звёзды. Лёжа на спине, я степенно гребла от одного борта к другому.
Вот как получается. Я думаю об ашимах, по крупицам собираю информацию и стараюсь не раскрыть себя, а люди вокруг решают жизненные проблемы. Не слишком ли я «оторвалась» от народа? Поэтому кажусь подозрительной. Слишком сложно выглядеть естественной, если придерживаться выдуманной истории.
***
Перед приездом председателя я не волновалась. Настолько слилась с образом призрака, что сама поверила в легенду. Кем-то большим я стану послезавтра, сегодня – обычная прислужница. Скромная и трудолюбивая. Смотрю в пол, чуть сутулюсь и молчу. Делаю всё, что просят господа.
Тесс Морран опоздал на полчаса. Или, как поговаривали в тихом мире, задержался. Я думала, что соперником станет кто-то из мастеров, но на тренировку пришла та самая красотка-оторва. Его дочь.
Увидев меня, она возвела глаза к потолку. На остальных не обратила внимания.
– Что ты здесь потеряла? – злобно прошипела Аннет.
– Прислуживаю.
Студентка хотела ответить что-то резкое, но отец позвал в тренировочную.
Семейный поединок впечатлял. Соперники не щадили друг друга и сражались, как на турнире в воспоминаниях Ллойда, масла в огонь подливало моё присутствие. Я чувствовала, как старшекурсница хочет преподать урок, показать истинное мастерство и запугать чужегороднюю. Дескать, «сиди на попе ровно, иначе будешь избита». Энергия перехлёстывала через край.