Ледяными цепями ужас сковывал сознание и погружал в забытьё. Осязание, слух, зрение ослабевали – чувства разъедала студёная дрёма.
Вика ощупывала спину и плечо. Не найдя рассечений, она сглотнула и ошеломлённо посмотрела на меня, словно спросила: «Это сотворила ты?»
– Вам объяснят, – сухим голосом произнёс охранник.
– Кто? – голос показался чужим.
– Не могу сказать.
– А что вы можете?
Удар сотряс потолок, и лампочка погасла. Мгновение, свет зажегся вновь. Стены слабо дрожали, точно враг был по ту сторону. Дверцы шкафчика открылись, жестяные банки выпали и покатились к стенкам.
– Что происходит? – Коржина присела около меня и обняла за плечи, – кто напал на санаторий? Это вы знаете?
Ответом стало молчание. Противное и трусливое: никто из мужчин не хотел брать ответственность за нервное потрясение горе-купальщиц. Возможно, третий, в полу стальной куртке, уладит проблемы и прольёт свет истины.
Воцарилась тишина.
Отразили нападение? Или сгинули в борьбе. Ни первое, ни второе не принесёт облегчения. Горло переполнила вязкая слюна, перед глазами встал туман. Сквозь мутную завесу все, кто прятался в бомбоубежище, представали сгустками энергии, искрящимися человекоподобными силуэтами. Кто я такая? Что за ненормальное существо? И почему воздух давит с такой силой, что не могу пошевелиться? Пригибаюсь к земле и вот-вот нырну в безбрежный мир забытья…
«Не бойся. Скоро я буду с тобой».
Я прокусила губу, ощутив во рту кровь.
Лёгкий и тёплый, словно порыв летнего ветра, голос коснулся разума, и ледяные оковы треснули. Кто бы ни был невидимый собеседник, он, будто солнечный луч, обогрел меня, поделившись каплей живительной энергии.
«Спасибо».
Не знаю, как, я почувствовала его улыбку.
Наваждение исчезло. Осталось чёткое ощущение – друг-загадка защитит подобно небесному покровителю. И этот друг такой же «странный», как я.
Послышались шаги, лязгнула тяжёлая дверь.
– Отбились, – в бункер ступил старший охранник. От мраморной пыли одежда побелела, пластины потускнели. В «седых» волосах застряла каменная крошка, – как у вас тут? – щурясь, мужчина глядел на нас, будто врач на приёме.
– Без проблем, – отчеканил помощник, – раненых много?
В ответ человек покачал головой. «Да» или «нет» – я не поняла.
– Пожалуйста, отпустите нас домой, – Вика едва сохраняла самообладание, – мы натерпелись достаточно ужаса.
– Боюсь, это невозможно.
– Почему? – я чувствовала редкую уверенность.
– Я покажу. Пойдёмте.
Взявшись за руки, мы покинули убежище.
Примыкавший к побережью край санатория был разрушен. Остатки колонн, ступеней, портиков разъедала пена; похожий на ракушку корпус напоминал лист бумаги, порванный градом в решето. От ближайшего здания, похожего на в недавнем прошлом электросиловой блок, остались стенка да мотки проводов, почерневшее железо. Цветочная клумба превратилась в кислотное болото: зеленоватая жижа шипела и булькала, словно яд проникал вглубь. Увиденное показалось столь безнадёжным, что натолкнуло на мысль – здания легче построить с нуля, чем восстановить.
Вдалеке над морем зависла фиолетовая дымка, будто неприятель отступил на время, и скоро грядёт вторая волна атаки. Ещё одна причина, почему нам с Викой стоит поскорее покинуть побережье. Не то снова будем заперты в бункере.
Сотрудники разбирали завалы. Охранникам помогали повара, официанты, врачи, которые бродили по руинам и прислушивались: не застрял ли кто? Медсёстры и горничные на уцелевших кусках газона помогали раненым. Похожая на секретаря девушка ходила с бумагами и спрашивала имена, заносила в список. Я всё ждала, когда зазвучат сирены аварийных служб. Скорая помощь, полиция, чрезвычайные ситуации – этого будет мало. Нападение должны расследовать военные и ФСБ. Но, чем дольше длилась тишина, тем сильнее крепла вера в сверхъестественные причины.
Замечая нас, люди откровенно пялились. Обвиняли в беде или злились, что гостьи не помогали – я не знала. Хотела одного: перейти через мост и бегом броситься домой. И, признаться, снова услышать тот чарующий голос, ту мелодию, что живительным лучом вытащила из беспамятства. Таинственный друг.