Еще там, в космопорту, мне хватило сил (или мозгов?) заказать проверку состояния космолета и его заправку. Сейчас же я благодарила своих и местных богов за это. Все, что нужно - это вызвать флай, долететь до гостиницы, а оттуда уже самой до космопорта. Юлиана не маленькая девочка, справится как-нибудь сама, а я улечу. Не знаю, сколько понадобится времени, чтобы уйти из этого мира, но я уверена, у меня все получится. В крайнем случае...
Прикусив губу, зажмурилась. О крайнем случае думать не хотелось. Совсем.
- Разрешите? - рядом со столиком остановилась женщина - типичная белта, только молоденькая. Чепчик с кружавчиками, длинное платье, передник, опять же с кружавчиками.
Дождавшись моего кивка, она споро начала выкладывать с небольшой тележки закрытые крышками тарелки и тарелочки. Мой обед. Или ужин. А что? Не на голодный же желудок совершать побег? Это, по меньшей мере, глупо.
Выставив съестное великолепие, она убрала крышечки.
- Приятного аппетита, малэри, - сгрузив ненужное, девушка вежливо кивнула и скрылась за зеленой завесой.
Приятного аппетита, Амире. Продегустировав первую ложечку воздушного нечто, мысленно кивнула. Вкусно. Очень.
Итак, примерный план составлен. Ем и улетаю с планеты, а вот что я буду делать потом? Болтаться между планетами и пытаться уйти порталом? Или выбрать какую-нибудь планетку или спутник, благо их тут много, и уже оттуда пробовать открыть портал? Как я сделала это в прошлый раз? И что я сделала не так в последний?
Положив кусочек нарезанного синего фрукта в рот, чуть не подавилась. Над головой низко пролетел черно-серебристый флай, отчего стеклышки, вплетенные в металлический узор козырька задрожали. Поежившись, откашлялась и оглянулась. Флай, преследуемый другим, черным, пролетевшим чуть выше, вошел в крен и, развернувшись, помчался назад, резко взял вверх и, став практически невидимой точкой, затерялся в облаках.
- Амире? Наконец-то! Думала, не найду!
Успев запихнуть в себя новый кусочек фрукта, вновь подавилась. Откашлявшись, возмущенно посмотрела на приближающуюся, сияющую, словно солнышко, Юлиану.
- Я нашла потрясающий наряд к Балу! Ты бы...
Стеклышки над головой вновь задрожали, посмотрев наверх, я охнула и нырнула под защиту стола.
- Назад! Юли!
Если этот гад...
- Что?
Гул увеличился и перешел в треск ломающейся арматуры и сыплющегося стекла. Красивый, блестящий на солнце мириадами граней стекольный дождь посыпался сверху на застывшую девушку. Время замерло, когда она шире раскрыла глаза и начала поднимать голову вверх, когда один из крупных кусков ударился о стену и, расколовшись, устремился в золотистую фигурку девчонки.
Я не успела сказать ни слова, я не успела броситься вперед, чтобы пригнуть ее к полу или оттолкнуть под защиту лиан. Я не успела. Я только смотрела, как она охнула и медленно осела под стеклянным дождем, как осколок вонзился в тело, а ярко-желтая ткань начала покрываться некрасивыми пятнами. Кровавыми пятнами. Я не успела.
- Юли?! - вопросительно прохрипев, откинула упавшую на глаза прядь волос, и прислушалась. Было страшно. Очень страшно. Не за себя, нет. За нее. Где-то на границе слуха что-то упало, раздался грохот, кто-то кричал, рыдал, там, где-то далеко. Тут же, в образовавшейся звонкой тишине, словно отгороженной от мира сияющими на солнце частичками стекла и футуристической реальности лежала на полу и тяжело дышала молоденькая девушка. Хрипло, прерывисто, страшно. Она лежала на животе, пришпиленная тонким острым лезвием, с повернутой ко мне головой и с удивленно распахнутыми глазами.
- Боль...но, - выдавив, она тяжело вздохнула и тихо заплакала. Тонкие дорожки слез смешались с кровавыми пузырями, появившимися в уголках губ.
- Юли?? - судорожно оттолкнувшись от ножки стола, попыталась подняться, но, поскользнувшись, упала коленями на осколки, и, не обращая на них внимания, быстро поползла к ней, оставляя за собой кровавые дорожки, - Юли? Не вздумай умирать! Только попробуй! Сейчас... Сейчас кто-нибудь придет... Обязательно! Ты слышишь меня? Юлиана! Шерт тебя побери! Только попробуй!
Прозрачные голубые глаза девушки потемнели и помутнели от боли. Они смотрели на меня с непониманием и какой-то надеждой. Она словно спрашивала - 'За что?' Как будто это я воткнула в нее кусок стекла. Как будто я знала, почему, но точно утверждала, была уверена - я должна его убрать!
Пытаясь что-то сказать, она вздохнула и закашлялась, выплевывая сгустки крови. Взгляд стал обреченным и потерянным, она словно прощалась.
- Юлиана! Слушай меня! Юли? Ты обязательно поправишься... Слышишь?
Наклонившись ближе к ней, я гладила темные волосы, задевала пальцами куски стекла, откидывая его, снова гладила.
Шерт! Шерт... шерт... Зажмурившись, с трудом сдерживая слезы и кусая губы пыталась подумать и взять себя в руки. Я всегда отвечала за себя. Только я. Одиночка. Никому и ничего не обязана. Но сейчас, сейчас я почему-то чувствовала за нее ответственность. Странно, да? Эти сутки, что мы были наедине, невольно сблизили нас, даже несмотря на ее несносный характер, ее каверзы, ее последнюю выходку, ее безалаберность и детскую жестокость. Я не хотела, чтобы она умерла. Это неправильно. Так не должно быть!
Упрямо сжав губы, распахнула глаза. Хватит. Хватит сидеть и ныть. Хватит.
- Юли? Не двигайся, я попробую вытащить. Ты слышишь? - поднявшись на колени, я потянулась к стеклу и, вдохнув, затаила дыхание. Вот сейчас. Угол наклона. Резкий рывок. Она закричала, а я уже держала в руках острый осколок и смотрела на кровь, толчками вытекающую из тонкого разреза. Отбросив в сторону стекло, приложила сорванную с головы шаль и просила, умоляла всех богов, чтобы кто-нибудь наконец-то пришел.
Я не знаю, что произошло потом, но мгновением позже я видела, как расплывчатый мужской силуэт склонился над телом, за его спиной реяли прозрачные крылья, а рука устремилась к груди и мягко вошла в нее. Я знала, что он держит сердце. Его губы шептали слова, а глаза существа напротив давали согласие. На что?
'- На жизнь.' - шепнул некто. Образ растаял, а перед глазами осталась умирающая девушка.
Зажмурившись, вновь распахнула глаза, отчаянно оглянулась, и провела ладонью по лицу. Никого не было. Только я и она. Не было призрачного мужчины, не было другого, приклоняющего колени перед ним. Только я и Юлиана. Переведя глаза на бледное лицо малэри, вздрогнула, зеленые глаза были закрыты, синеватые губы плотно сжаты, а по подбородку, на ярко желтую ткань текла тоненькая кровавая струйка.
'Действуй! Заставь ее жить! Для тебя.' - тихий голос в голове шептал, искушал, направлял. Уговаривал. Утверждал. Советовал. Упрашивал. И я поддалась. Я не заметила, как за спиной раскрылись крылья, а когти на руках удлинились. Совсем как у мужчины в видении. Я не поняла, когда успела перевернуть девушку на спину, и, склонившись над ней, резко ввести руку в грудину. Фиолетовые когти легко врезались в грудь, дробя кость, добрались до сердца. Еще живое и горячее, медленно отсчитывающее последние мгновения. Нет, я успею. Оно будет моим и будет биться для меня!