Наклонившись к открывшимся мутным глазам, я шептала, почти так же, как некто за секунду до этого. Почти. Я утверждала свое право, я велела жить. Сейчас, потом, всегда. Сердце замерло и забилось с новой силой.
- Ты согласна! - я не спрашивала, я утверждала, я вырывала из ее горла вымученное 'да'. И она согласилась. Скривив рот, тихо прошептала согласие. Согласие на жизнь.
Я не видела, как черные крылья обволакивали нас, закрывая от мира. Здесь и сейчас были только я и она. Я не заметила, как лианы, закрывающие вход были сорваны, а на веранду ворвались спешащие на помощь мужчины. Я не слышала чей-то удивленный вскрик, чье-то ругательство и крик полный ужаса. Я не поняла, как вытянула ладонь, отпуская сердце, и положила ее на рану, как что-то вечное связало нас с Юлианой, протягивая между нами невидимую нить. Я только взглядом цеплялась за ее глаза, все еще полные боли, но живые. Я заставляла ее жить.
Внезапно какофония звуков и криков ворвалась в уставший мозг. Не отпуская рук, обернулась. За темной пеленой из крыльев застыли мужчины. Черноволосые и двухцветные, они что-то держали в руках, что-то , направленное на меня.
Удивленно улыбнувшись, отпустила малэри. Рана затянулась. Хорошо. Провела окровавленной ладонью по ее щеке, убирая слезы. Зря, еще больше ее замарала. Глупо.
- Пришли? - хмыкнув, покачала головой, - Поздно...
Почему помощь всегда приходит позже, чем необходимо?
- Малэри! Отойдите от раненой! - чужой стальной голос одного из аритов заставил недовольно поморщиться. Мужчины! Ничего не понимают, зато как любят командовать. Хотя сейчас, я и сама ничего не понимаю.
- Малэри?
Резко обернувшись, взметнула крылья и покачнулась, с трудом удержав равновесие, уперлась ладонями в пол. Устало подняв голову, обвела взглядом присутствующих.
- Почему так поздно? - спросив ближайшего, попыталась подняться, но вновь покачнулась, и не заметила, как кто-то выстрелил, и бок кольнуло. - Что?
Ноги подкосились. Перед глазами замелькали красные и черные точки, сливаясь в одно большое красно-черное пятно, засасывающее в неизвестность. Сквозь грохот в ушах пробился еле слышимый, отчаянный хрип:
Амире .
-Амире, сердце мое... Амире! Я знаю ,ты рядом... Амире? - знакомый голос вырывал из забытья. Яркие вишневые глаза с бешенством высматривающие что-то. Любимые руки, обнимающие... не меня? Что? Опять? Почему даже во сне я вижу это? И почему снова больно? Ведь я забыла. Все забыла.
-Амире?! - тихий вздох-стон.
- Амире... проснись... вставай... проснись... - тяжелые капли, падая, разлетались сотнями брызг.
Холодно. Темно. Руки натыкаются на плохо обработанные камни. Тяжелые браслеты... цепь? Идиотский сон. Реалистичный.
Прислонившись спиной к стене, вздрогнула, тонкая ткань совсем не спасала от холода и дискомфорта, даже наоборот, противно прилипла, заставляя поежиться. Что происходит? О том, что я все же не сплю, мозг сообщил яростно и аргументировано, тело ему поддакнуло, особенно ладони, с застывшими коркой порезами.
А все-таки, что происходит? Буквально мгновение назад, я спокойно сидела доедая великолепный обед и планировала улететь, далеко. Куда-нибудь, хоть к шертовой матери! Потом... А вот потом... Картины прошедшего стройными рядами промелькнули перед моим внутренним взором, заканчиваясь темнотой. Рука автоматически потянулась к левому боку и нащупала прореху.
- Оооооохтыыыыы..., - Задохнувшись от возмущения, грохнула кулаками по полу. Браслеты недовольно звякнули. Потрясающе! Меня ранили! В меня стреляли как в какого-то преступника! И...
Глаза безумно пробежались по темному помещению, но ни за что не зацепившись, закрылись.
- Сволочи...
Было обидно. Горько и обидно. Хотелось реветь. Не сдерживаясь размазывать слезы по щекам и проклинать. Кого? Себя... наверное больше всего себя. Ведь у меня был шанс убраться с этой шертовой планеты. Нет... Я же захотела перекусить, почувствовать себя человеком. Почувствовала??? А эти? За что? Что я такого сделала?
Память не дремала, она тут же выдала картинку - меня, наклонившуюся к Юлиане , пробивающую ладонью ее грудную клетку. А эти, прибежавшие, наверняка видели что-то. а, может и не что-то, может все? Потрясающе... Юли выжила. Я точно знаю. Но почему я здесь? И ... что же я такое сделала? С Юлианой?
Прокручивая кадр за кадром, вспоминая каждый момент, я не могла понять, что-же такое я сделала. Знала только одно - я подарила ей жизнь. Но как?
Расслабившись, прислушалась к тишине. Ничего. Только редкие капли воды, падающие где-то рядом. Вода? Это хорошо... но потом, сейчас же..
Темнота мягко окутала сознание и засветилась мириадами точек.
Что же там произошло?
Бусины закружились, не торопясь ложиться на ладонь. Ну же? Что? Какая из вас дала мне подсказку?
Хоровод замедлился, когда одна из них несмело выпала и смущенно застыла перед глазами. Вспышка, и я рассматриваю журнал, достаточно правдоподобные картинки и сухие выкладки из чужой жизни: неизвестный ритуал малочисленной и закрытой расы называемой себя 'даоны'. Цель ритуала - неизвестна. Нечто связанное с жизнью. Суть ритуала - неизвестна. Промежуточный результат - жизнь. Конечный - неизвестен.
Журнал закрылся, и чуть побледневшая бусинка мигнула, и исчезла за спинами своих товарок.
Интересненько... ну что же, пусть тогда будет ритуал жизни. Хотя, кому это интересно, кроме меня? Скорее всего всем... Но мы никому не скажем!
Истерично усмехнувшись глупым мыслям, вытянула руки, и осторожно шаря перед собой, стала медленно передвигаться на звук падающих капель. Вода это хорошо. Вода - жизнь, особенно для меня. Руки наткнулись на холодную стену, по которой тек тонкий ручеек. Намочив пальцы, поднесла их к лицу. Пить хотелось неимоверно, сухие губы сами стремились к капелькам на ладонях. Неизвестно что за вода, мало ли что тут бежит и что тут живет, но ... прислушавшись, уловила практически неслышимый шепот, ласкающий, подбадривающий. Знакомый. Так шептал дождь, там в другом мире, его голос я никогда не смогу забыть. Он обещал быть со мной, всегда. Как и говорил, в каждой капельке. Счастливая улыбка мелькнула на губах, ладони сами потянулись и прошлись по холодной стене, найдя самый большой ручеек воды. Ручеек жизни.
Вода скатывалась по рукам, впитываясь в порванное платье, в ладони, в тело. Я чувствовала энергию, медленно наполняющую меня. С каждой каплей. С каждой минутой.
Я не знала, что случилось на террасе после того, как меня ранили. Но в двух вещах была уверена. Первое - Юлиана жива. И второе, я к счастью тоже. А вот что я тут делаю, где это 'тут' находится, и почему хорошее расположение ко мне сменилось явным пренебрежением и негативом? Почему вместо нормальной комнаты для допросов, раз уж они были свидетелями того ритуала, темная холодная камера?
Недоумение сменялось злостью, заставляя прорабатывать в уме уйму вариантов такого отвратительного положения дел.
Минуты текли и текли, а я все сидела, впитывая воду, пока тонкие голубоватые линии молниями не расчертили тело. Теперь я знала, что могу спокойно выбраться из этого каменного мешка, могу разорвать цепь и уничтожить браслеты, превратив их в труху. Могу, но... подожду еще немножко. Что скажут "многоуважаемые" лэры на мое столь бедственное положение. А то, что они скоро придут, я не сомневалась. Скоро, совсем скоро, я даже слышала далекие шаги.
Тонкая усмешка коснулась губ, глаза сузились, полыхнув фиолетовым огнем.
Тихо прошептала:
- Не стоит играть со мной, лэры. Не стоит... я не кукла!
Гулкие шаги приближались к камере. Один, двое, трое? Сколько вас там пришло за одной бедной, несчастной Амире? Пришедшие остановились за дверью. Теперь, по звукам, я даже смогу определить, где она находится. Но я не тороплюсь вставать. Зачем? Закрыв глаза, жду. Несколько минут ничего не изменят.
Уголок губ приподнялся. Поиграем? Только по моим правилам!