- Она была нашей дочерью девятнадцать лет.
- Была.
- И ты не любил ее.
- Возможно.
- Я тоже, не любила. Но я пыталась, как же я пыталась ее полюбить. Наверно, она чувствовала наше к ней отношение. Детский максимализм и...
- Любимая, Амире не повезло с семьей еще больше, но она почему-то не выросла неблагодарной тварью.
- Да.. не выросла.. наверное, ты прав....
- Конечно, прав. Ты не виновата в судьбе Вионы. Она сама выбрала свою дорогу. Все, не переживай. Вскоре все наладится, - перебирая волосы жены, Его Величество думал о том, когда же он ошибся и упустил ситуацию? Когда вместо дочери, девятнадцать лет назад вручил любимой чужую очаровательную малышку, или когда позволил этой малышке вырасти в циничную алкоголичку, не гнушающуюся ничем в достижении своих целей. Когда закрывал глаза на первые признаки распада ее личности ? Когда не обращал внимания на доклады и отчеты о действиях не наследной принцессы, присылаемые его соглядатаями. Когда думал - девчонка перебесится, перерастет юношеский максимализм, возьмется за ум и послужит , наконец, его целям? Возможно, уже тогда нужно было ее устранить, без лишнего шума и переживаний любимой. Просто и быстро. Была и не стало... Ну что ж, он ошибся, и больше постарается таких ошибок не совершать, возможно, будут другие, наверняка будут. Но таких глупостей он больше не сделает.
Дверь мягко распахнулась, пропуская в полумрак комнаты массивную фигуру наследника.
- Что-то случилось? - не переставая ласкать волосы супруги одной рукой, второй придержал за талию, не давая ей подняться.
- Нет... Просто устал. Не помешаю?
- Садись, - кивнув головой на свободное кресло, король прикрыл глаза. Он тоже устал. Приготовления к торжеству, контроль над замещающей Амире девчонкой, расчет и изменение ритуала, эти и другие проблемы его измотали морально, и если бы не мысленная поддержка любимой, то он сам бы уже давно на все плюнул и послал к Шерту.
- Завтра. Все решится завтра. У вас все получится, - нежно погладив мужа по щеке, Ее Величество повернулась к сыну и мягко улыбнулась приветствуя.
Ее мальчик вырос. Выросли его ошибки, потребности, желания. Как жаль, что она уже не может как раньше, в далеком детстве, контролировать его жизнь. Возможно, тогда он многие вещи сделал бы по-другому, правильно. Жаль. Но лучше об этом не думать. Он взрослый, он сам должен строить свою жизнь. Как строила ее Виона. Хотя, об этом тоже лучше не думать.
Внимательно посмотрев в глаза матери, Арет напрягся, и перевел взгляд на отца.
- Что обсуждали?
- Так... - пожав плечами, Аделия отвернулась.
- Мам?
Сглотнув, та все же прошептала:
- Виону...
- Мам, прошло уже несколько месяцев...
- Я знаю...
- Она была неуправляема. Ты видела. И если бы на тот момент Виона была трезва, то не факт, что и сейчас бы она 'радовала' нас своим вниманием. Последние месяцы ее жизни, это... -замолчав, наследник покосился на отца. Тот еле уловимо кивнул, - Это кошмар. Мы все жили в этом аду.
- Да, я знаю.. - прижав ладонь к лицу, женщина потерла лоб. - Я все знаю... Просто...
- Все будет хорошо! Ты же нам веришь?
- Да... Да... - кивнув, королева тяжело вздохнула и повторила увереннее. - Да!
- Вот и хорошо, мамуль... - обхватив подлокотники кресла ладонями, Арет поднялся и посмотрел на отца, - Я, пожалуй, пойду, если что, буду у себя.
Улыбнувшись, вышел, мягко закрывая за собой дверь. Тихий щелчок, и улыбка словно живая, сползла с лица наследника. Глаза холодно блеснули, а ладони сжались в кулаки. Надо было организовать несчастный случай несколько раньше, но кто же знал, что одна маленькая стервь выпьет так много крови и вляпается так глубоко? Последствия ее гулянок и связей он разгребает до сих пор, где уничтожая неугодных свидетелей, где стирая воспоминания, где подтасовывая факты. А еще это желание... Дикое непрекращающееся желание, накатывающее на него волнами утром, днем, вечером, ночью. Он пытался с этим бороться, блокируя зов лекарствами. Бестолку. Он пробовал развлечься, но даже тот мизер, что он раньше получал от женщин, сейчас его не удовлетворял. Они были пресными. Они были простыми и блеклыми. Их движения наиграны, а мысли скучны. Теперь он понимал отца как никто другой. Теперь он даже ему завидовал, изредка, по-доброму. Но ничего, он добьется своего, скоро, очень скоро все изменится. Скоро будет так, как должно быть. Как чувствовал он сам, как желал его зверь.