Валентина вздрогнула.
- Не знаю, как я вынесу твое прикосновение к моей груди, - призналась она. - Я не могу забыть, Патрик. Я не могу забыть!
- Воспоминания не сотрутся, если им на смену не придут новые, Вал. - Он стал нежно водить пальцами вокруг ее мягкого соска, пока не почувствовал, как она начинает расслабляться от его прикосновений.
- У тебя изумительные груди. Вал. Я не могу устоять перед ними! - Он быстро наклонил голову и прижался лицом к ее телу. Потом его язык начал дразнить ее, отчего ее сосок набух прямо на глазах. Вскоре его губы сомкнулись, его язык был нежен и настойчив.
Она заставила себя прогнать страх. Это Патрик. Ее Патрик! Патрик, который любил ее и хотел быть ее мужем. При каждом его покусывании воспоминания о татарских насильниках бледнели, и она думала только о наслаждении, которое доставлял любовник. Вчера наслаждения не было. Сегодня оно появилось. Ее руки двигались, лаская его черную голову, пальцы перебирали его волосы. Ее груди стали твердыми и набухли, и сладкая боль пронизывала все ее существо. Она тихо застонала.
Он оторвался от ее груди и крепко поцеловал ее.
- Ты такая сладкая, голубка, - пробормотал он и соскользнул вниз по ее телу, оставляя за собой шлейф теплых поцелуев. Он облизал языком ее пупок, и она снова застонала, когда он потерся лицом об ее атласную кожу. Он спустился ниже, и она внезапно окаменела.
- Нет! - Страшная судорога сотрясла ее. - Там нельзя! Только не после вчерашнего, Патрик! Я умоляю тебя! Он поймал ее взгляд.
- Можно, Вал, я буду любить тебя и там тоже. Ты не можешь запретить мне, милая! Как я могу выдернуть жало твоей боли, если ты не позволишь мне заменить эту боль удовольствием? - Его пальцы нежно коснулись плоти, и короткое рыдание вырвалось из ее горла. - О, любовь моя, позволь мне сделать это! Позволь мне смыть твой стыд. - Наклонившись, он нашел нежное сокровенное место и стал ласкать его губами.
К ее великому удивлению, прикосновение его языка только возбуждало ее страсть. Страсть, которую она до сих пор тщательно скрывала от Патрика. Сейчас эти чувства вырвались наружу, и она выгнулась дугой, чтобы скорее дотянуться до его губ. Сдержанность ушла. Она обильно истекала сладким нектаром любви, а он жадно пил его.
Она парила, как ласточка, впитывая его страстные уроки, взбираясь с одной вершины на другую, до тех пор пока не осталось больше вершин, на которые можно было карабкаться, но он застал ее врасплох.
- Патрик! Патрик! - шептала она его имя снова и снова, повторяя его, как некую святую молитву.
Он больше не мог ждать. Сейчас было ясно, что ее страхи исчезли. Устроившись между ее шелковистыми бедрами, он глубоко вошел в нее своим горячим, твердым членом. Долгую минуту он лежал на ней, тяжело дыша, чувствуя биение внутри ее тела, которое так замечательно плотно и неистово держало его плоть.
Со стоном он подался вперед еще больше, и затем, сжимая и разжимая ягодицы, начал ритмично двигаться.
Она обнимала его теплыми руками, притягивая его к себе и сминая свои груди. Если раньше она летала вместе с птицами, то теперь она была с богами на небесах. Это был рай! Ее голова двигалась среди подушек. Она зажала рот, чтобы не было слышно ее криков, но тихий стон все равно прорвался.
- Открой глаза. Вал, - пробормотал он тихо. - Я хочу видеть твою душу! Его мускулистые бедра крепко прижимались к ней.
Она слышала его приказ, но веки были такими тяжелыми.
Она все-таки попыталась поднять их, и, к ее великому удивлению, глаза открылись.
Валентина смотрела ему в лицо и первый раз в своей жизни видела истинную страсть. Это напугало ее. Если бы она лежала не с Патриком, она бы по-настоящему испугалась.
- Поцелуй меня, любовь моя, - прошептала она, пряча от него свои мысли, и он выполнил ее просьбу.
Какой-то момент они опять самозабвенно целовались и, казалось, не могли насытиться друг другом. Патрик остановил свои чувственные движения, - для них наступил момент наслаждения. Патрик вздохнул так глубоко, что Валентина вышла из оцепенения и тихо рассмеялась.
- Мне не нужно, - сказала она, - спрашивать, удовлетворен ли ты или нет? Она протянула руку и отбросила прядь волос с его высокого лба.
Он поймал ее за руку, страстно поцеловал ладонь и скатился с нее.
- Ты само совершенство. Вал, - сказал он восхищенно. - Неужели мне просто почудилось в экстазе или ты действительно обещала стать моей женой, мадам?