Анка почувствовала себя оскорбленной. Смеются над ней, что ли? Если надо сыграть, так предлагайте что-нибудь серьезное. А то пить воду. Это каждый дурак сможет. Но все же она подчинилась. Она попробовала усложнить и приукрасить задание. Когда она проделала все, что требовалось, и взглянула на комиссию, лица экзаменующих были холодны и непроницаемы. На другой день, придя в театр, она не нашла себя в списках тех, кто прошел на второй тур. В недоумении она пошла по театру, спрашивая каждого встречного, что бы это могло означать. Как назло, на глаза не попадался никто из приемной комиссии. А те, кто встречался ей, в таких вещах не разбирались. На улице она узнала спину одного из актеров, которого видела в первый день. Это был тот, что ссорился с хозяйкой кассы взаимопомощи. Уверенная в своей неотразимости и совсем забыв, что он — не Фэнел из ее деревни, она быстро догнала артиста и бесцеремонно спросила:
— Скажите, почему нет моего имени в списках прошедших на второй тур? Ведь я выполнила все, что от меня требовали.
— Почему нет в списках? — Парень сощурился, будто соринка ему в глаз попала. — Потому что ты кривлялась как обезьяна.
Вторая половина фразы обрушилась на Анкину голову как гром среди ясного дня. Окончательно она очнулась, только придя к Тудосу. Она ревела всю ночь и до смерти напугала бывшего сторожа кинотеатра «Одеон» и его жену. Они успокаивали ее, отпаивали чаем с ромашкой, давали валерьянку. Уснула она только на рассвете, всхлипывая во сне. Проснувшись, Анка объявила, что, если даже ее выгонят, она никуда не уйдет от них, пока не устроится на работу. Она готова стать уборщицей, дворником, кем угодно, только не возвращаться домой.
— Неужто так плохо в вашей деревне? — удивилась жена Тудоса.
— Вы даже представления не имеете, как там мучаются люди! — воскликнула Анка в страстном порыве во что бы то ни стало остаться в городе.
Услыхав, что речь идет опять о деревне, Тудос, дремавший на солнышке, забормотал под нос:
— А рожь-то, наверно, давно поспела.
И солнечные лучи, которые щекотали его опухшие ноги, казались ему стеблями спелой ржи, покачивающимися на ветру.
Спустя недели две Арион Караман получил от младшей дочери письмо. Она подробно описала свой провал на экзаменах и то, как Тудос помог ей устроиться кондуктором в троллейбусный парк. Теперь она целыми днями ничего не делает, а только катается в троллейбусе, работа легче легкого и очень ей по душе. Конечно, все было немножко иначе, чем она написала родителям. Анка просто не хотела их расстраивать и пугать. Она надеялась выклянчить у них немного денег, так как до получки еще далеко, а она уже задолжала Тудосу.
И все-таки работа в троллейбусе ей и вправду нравилась. Всегда на людях, любопытно к ним приглядываться, слушать их разговоры. Все это вызывало праздничную приподнятость. Труднее было в часы пик, когда пассажиры зажимали ее куда-нибудь в уголочек. В это время она не успевала отсчитывать сдачу, отрывать билеты, и часть людей проезжала бесплатно. Но трудности она переносила стойко, не жаловалась даже Тудосу.
Осень наступала лету на пятки, посыпая дорожки желтыми листьями, гоня по воздуху пушок одуванчиков и торопя пернатых на теплый юг. Чем длиннее становились ночи, тем беспокойнее спал Арион. Эта прекрасная дама с полной кошелкой даров была ему знакома, он отлично знал ее коварную натуру. Вроде она к тебе ласкова, освещает ярким солнышком свои дары, стелет перед тобой серебро паутины, а глядь, однажды соберет тайно тучи, переменит ветер и как начнет гвоздить дождем, зарядит на неделю, а то и больше, расквасит землю так, что нельзя ступить ни в сад, ни в огород. Овощи и фрукты гниют прямо на глазах, а ты сидишь, бессильный что-нибудь предпринять. Такое случалось на веку Ариона не раз, так что его не обманешь. Еще барометры показывают хорошую погоду, еще не ноет нога у деда Мерикэ, пострадавшего в первую мировую войну, а Караман, как лунатик, вскакивает по ночам, подходит к окну и прислушивается к ночным шорохам. Мадалина ворчит на него, он же оправдывается:
— Показалось, что ветер поднимается.
— И что, если поднимается? Остановишь ты его, что ли?
— Груши еще не собраны.
Через несколько дней та же история — Арион среди ночи бежит к окну.
— Что с тобой, человече, почему не спишь?