Напряжение, которое, как я надеялась, померещилось мне по дороге домой оказалось настоящим, и я никак не могла понять, откуда оно взялось.
— Что не так?
— Ничего.
— Ничего — ничего или нечего об этом говорить? — Я тыкаю его в ребро. — Ну же, что произошло?
— Я чувствовал себя неуютно сегодня вечером и предпочел бы остаться наедине с тобой.
— Сейчас мы наедине. — Подняв его руку, я опускаю ее на свои плечи и прижимаюсь к его груди. — Только ты, я и бутылка вина.
Эван кладет меня на бок и забирает бокал вина. Свой бокал он опускает на пол.
— Расскажи мне о вечеринке. Ты пойдешь?
— Зачем? Я ничего не говорила, потому что еще не решила. И тебя все равно не будет, потому что ты уедешь в Ланкастер.
Неужели он ревнует? Когда Эван в таком настроении, он часто склонен воспринимать все не в том свете. Он вскользь упоминает Олли, чем страшно меня раздражает, потому что мне нет дела ни до кого, кроме него. И я никогда не устраивала ему истерик из-за того, что он уезжает на один уикенд в месяц, чтобы навестить свою сестру, так почему же он на меня злится?
— Значит, пойдешь?
— Эван, что происходит?
— Поехали в Ланкастер со мной.
Я ерзаю. Мне не нравится Ланкастер, и я стараюсь держать Люси подальше от наших отношений. Что ему мешает не уезжать на эти выходные?
— Нет, — отвечаю я.
— Предпочитаешь пойти на вечеринку со своими дружками-медиками?
Эта проблема назревала уже давно. Время, которое я провожу с другими студентами-медиками. Что случилось со спокойным Эваном, которому не нужно было видеться со мной каждый день, чтобы чувствовать себя в безопасности? Когда я работала в call-центре он даже не намекал на опасное положение. Одно лето вместе, и он изменился. Где же прежний Эван, держащийся на расстоянии и позволяющий мне жить своей жизнью?
— Я не понимаю; ты ведь знал, что все так будет. Медицина отличается от других курсов. Она интенсивнее. И люди там учатся совсем другие, они своего рода сообщество. — Я ловлю на себе уже знакомый взгляд. — И нет, я не хочу сказать, что твоя учеба стоит ниже по рангу.
Обдумывая это, Эван проникает рукой под мой топ и легко пробегает пальцами по моей пояснице.
— Ладно, давай не будем ссориться.
— Но нам стоит поговорить об этом, если тебя это беспокоит, — отвечаю я.
Пока он молчит и подбирает ответ, Эван останавливает на мне взгляд, который ни с чем не спутаешь.
— Единственное, что меня беспокоит, это то, что ты до сих пор одета.
Как обычно. Эван меняет тему, зная, как легко он сможет завести меня и направить ситуацию в другое русло. Избегая тем, которые не хочет обсуждать. Когда он наклоняется ко мне, я упираюсь рукой в его грудь и отстраняю его.
— Поговори со мной.
— Позже, — шепчет он, почти соприкасаясь со мной губами.
Моя логика отключается, стоит только Эвану поцеловать меня. И так всегда. Всякий раз мое тело возвращается к нашему первому поцелую и тому переполняющему желанию, которое привело меня в страшное возбуждение. И теперь моя потребность в нем ничуть не уменьшилась, и наша связь отделяет меня от всего, кроме наслаждения друг другом. Даже несколько месяцев спустя.
Эван отстраняется, опускается на колени и задирает мою рубашку. В позиции, в которой он сейчас находится, моя грудь оказывается прямо на уровне его глаз, чего, судя по всему, он и добивался. Заведя руки мне за спину, он расстегивает мой лифчик. Он нарочно медлит, и каждое прикосновение его кожи к моей так и искрит желанием. Теперь мы уже не вернемся к разговору. Его рот накрывает один из моих сосков, он дразнит его языком, одновременно обвивая рукой мою талию и притягивая меня к себе.
Я изворачиваюсь, отстраняю его голову и обхватываю его лицо.
— Поцелуй меня.
Темные глаза Эвана блестят.
— Я и так целую тебя. Или я целую тебя не в том месте?
Намек, скрытый в его словах, распаляет влажное тепло в самом заветном месте, но я сопротивляюсь искушению и приподнимаю бровь:
— Поцелуй меня сюда. — Я указываю на свои губы.
Эван приближается ко мне и прикусывает мою нижнюю губу.
— Так?
Из моего горла вырывается приглушенный стон, я смещаю рот, чтобы встретиться с губами Эвана, запускаю руки под его футболку и провожу пальцами по его твердой груди и прессу. Жар и аромат его кожи разжигают внутри меня медленное пламя.
— Всего три дня перерыва. Я испортила тебя ежедневными встречами за лето, — поддразниваю я.
— Хм-м-м. — Эван слегка откидывается назад на коленях и снимает футболку. — Мне нравится быть испорченным.
Мое дыхание превращается в короткие всполохи. Я жажду ощутить Эвана на себе. И в себе. Касающегося и целующего меня. Наполняющего все мое тело зарождающимся внутри искрящимся удовольствием. Мне так и не терпится дотронуться до него снова, почувствовать, как стучат в унисон наши сердца, пока он возвращает меня в наш мир, мир Несс и Эвана.