Хватит! Больше не могу терпеть. Больше не могу давиться ядом, терзающим слабое сердце. Расскажу всё! В мельчайших подробностях.
— Мэт… — отрываюсь от бурновздымающейся груди, поднимаю заплаканные глаза, в которых мерцает мольба о помощи, и кричу.
Кричу, теряя стыд, теряя страх. Кричу, раздирая собственное горло, собственным криком. — Он издевался надо мной! Бил! Душил!
Насиловал! Позвал своих тупоголовых дружков… И эти твари, овладевали мной по очереди…
Мужчина молчит. Не двигается. Сдерживает внутреннего зверя. Но по его глазам видно, что в любую секунду может сорваться и броситься на поиски выродков, разрушивших жизнь бесценного для него человека.
А я продолжаю подливать топливо в разгорающееся пламя:
— Гнида снимал всё на видео… И заработал на этом грязном деле приличную сумму. Это была закрытая онлайн трансляция.
За моей спиной раздался мощный, звонкий треск, от которого я подпрыгнула.
Обернувшись, заметила приличную вмятину на прозрачной поверхности стола, оставленную крепким мужским кулаком. Если бы
Мэт стоял, а вторая его рука была свободна, то этот столик с лёгкостью раскололся бы на несколько частей. Но мужчина продолжал терпеливо, практически сдержанно, слушать. Его тело напряжено. В глазах — ледниковый период. Руки сжаты в кулаки. А сердце… в огне.
Внезапно, из моего рта вырывается истерический хохот, ведь я дошла до самого интересного… Кажется, слёзы закончились. Теперь я смеюсь.
Смеюсь, как полоумная дура.
— Представляешь, эти свиньи решили избавиться от улик… Они сделали офигенный монтаж, выставив меня настоящей шл*хой! Разослали видео во все уголки земного шара, где якобы я подписалась на всю эту дрянь добровольно. Меня жестоко унизили. Оскорбили. Сделали порно звездой интернета. Мне никто не поверил. Ни друзья. Ни врачи. Ни собственная мать… Которая назвала меня шл*хой. А моя лучшая подруга Сара… Она… — делаю паузу, кусаю собственную губу до крови, — Она умерла. Твари её убили. Меня же, почему то, оставили жить.
Завернули в окровавленную простынь, и выбросили возле нашей общаги. И да… Сара… Сара была беременна.
Наш обеденный стеклянный толик раскололся на две части. Звон падающей посуды, заставил меня поёжиться и вздрогнуть. Наверно Мэт здорово поранился. Но он даже не моргнул. Молчал. Обнимал моё трясущееся тело обеими руками, настолько крепко, словно пытался защитить от невидимых врагов. Словно мы перенеслись в прошлое, а он мне на помощь пришёл.
— После всего этого, я решила уехать и затеряться где-нибудь в глуши.
Хоть в чём-то повезло. Потому что нашла такое место, в котором затаилась на несколько лет. А после — вернулась в город, дабы найти всех пятерых выродков и отомстить. Такими образом, появилось моё шоу.
Стерев с лица первую партию слёз, прошептала:
— Для меня до сих пор считается непонятным выражение ''Время лечит''.
Сколько лет не прошло, а боль лишь усиливается. Меня исцелит только месть.
Мэт кладёт свои холодные ладони на мои солёные щеки, осматривает печальным, в то же время, гневным взглядом, и произносит одно слово:
— Сколько?
— Что сколько? — не понимаю вопрос.
— Сколько ублюдков тебя…
Перебиваю, не желая слушать это гадкое словечко из его уст:
— Пять.
— Как и твоих ожогов… Это ведь не феерверк?
— Нет. Это ожоги от сигарет.
— Мрази… Господи, не хочется портить наш оставшийся отпуск… Но я готов прямо сейчас сорваться и разорвать каждого на клочки… Только кивни. И ты о них никогда не вспомнишь.
Пора заканчивать ''душевную'' беседу. Иначе мой обезумевший
''мститель'' разрушит весь остров к хренам собачьим.
— Нет, дорогой. Не нужно. Убл*дки уже наказаны.
Глупыш! Так я тебе и скажу. А если с тобой что ни будь случиться по моей вине? Это моя тупость, глупость, ошибка. Разбираться во всём этом д*рьме буду я одна.
— Поверить не могу, детка… Мне так жаль… Если бы ты знала, — прижимает к своей груди, гладит волосы, укачивает, тем самым, пытаясь успокоить. А сам плачет. В душе конечно, ведь на людях настоящие мужчины не рыдают. Хотя, клянусь! Я видела, как его газа стали влажными.
— Знаю… Давай забудем. Сейчас уже неважно. Хочу начать новую жизнь.
С тобой. А прошлое — отпустить навсегда. После нашего разговора мне полегчало. Надоело постоянно врать. Скрываться. Убегать. Я просто хочу быть с тобой. Просто хочу любить…
— Малышка… Все будет хорошо. Теперь все наладиться. Обещаю.
Эмми…
— Меня зовут не Эмили… Я
— Эшли.
— ЧТО??. От куда… — отрываюсь от пламенной груди Мэта и в изумлении открываю рот.