пройти половину класса, как вдруг остановился как вкопанный от слов малышки.
—Я уже не хочу,— улыбка медленно
сползла с лица.
Демон сначала перевел взгляд на девочку, а потом скользнул ниже, на
платье, где по его расчетам должно было проявиться мокрое пятно, за что тут же
получил маленьким кулачком по макушке.
—Ты за кого меня держишь?—
Возмутилась Мия.— Я просто перехотела,— явно ведь обиделась, а Геральд так
вообще облегченно выдохнул и чмокнул девочку в волосы где-то над ухом.
—Прости, растерялся,— извинился
демон и продолжил путь, продолжая пытаться задобрить малышку сладкими
обещаниями и комплиментами.
Он рассказывал разные смешные истории про ту самую девушку, которой они
пытаются помочь, над которыми так заливисто смеялась Лия. Знала бы она, что это
все про взрослую нее, не сказала бы, что эта девушка очень странная и немного
глуповатая. Над этим уже смеялся истинный. Они оба не заметили, когда и
коридора навстречу им вышел ангел и сразу же замер, шокировано смотря на
девочку на руках демона.
Малышка спиной почувствовала чужой взгляд и обернулась. Улыбка с ее лица
сползла мгновенно, что заметил Геральд и тоже остановился напротив ангела.
Девочка и высший с минуту сверлили друг друга глазами, маленькие кулачки то
сжимались, то разжимались и малышка кажется хотела уже что-то сказать, но
бессмертный приветственно кивнул и прошел мимо.
—Чего это он?— удивленно переводя
взгляд с одного на другого, спросил сын Сатаны.— Уходит.
—Злится. На меня. Снова,— губы
девочки задрожали, а потом сжались в тонкую полоску, как попытка сдержать слезы
и рвущиеся из груди рыдания.— Он всегда уходит. Папочка всегда оставляет меня
одну, я привыкла.
—Папочка?— Ошарашенно переспросил
Геральд и через плечо глянул на ускорившегося ангела, который явно все слышал.
Хотелось бы переспросить, мол, ты уверена? Но смысла не было. Он и
правда ее отец. ОН!
Знал бы демон, сколько эмоций пронеслось в глазах ангела, когда он
наконец увидел дочь. Такой же, как когда он отправил ее в другой мир. Знал бы
хоть кто-то, сколько усилий он приложил, чтобы не выдать ни одной из них, сжимая
за спиной кулаки до побелевших костяшек, до хруста. Сколько невыносимой боли он
одного единственного взгляда родных зеленых глаз, от одного ее
“папочка”. Мужчина шел по коридору с одним лишь желанием. Обнять
Либерию, извиниться за все и больше никогда не отпускать горячо любимую дочь,
но еще не время. Она может быть в опасности, если все раскроется. Если он вдруг
появится в ее жизни, то она может быть под угрозой.
Ангел свернул за угол и тут же устало оперся о стену, нервно вдыхая
прохладный воздух и пытаясь очистить разум от неожиданной встречи и от лишних
мыслей. Он должен быть холоден, всегда, чтобы никто не узнал о его слабостях,
чтобы их не обратили против его возлюбленных девочек. Тенебрис… Либерия…
Темная, что стала ярче солнца и дитя равновесия, что поселила в душе надежду и,
такую редкую в этом мире, любовь. Настоящую, искреннюю, вечную.
Когда пришел Фенцио, была уже глубокая ночь и девочка сладко спала,
обхватив руками и ногами подушку, которой демон до этого заменил собственную
руку.
—Получилось?— Ангел лишь кивнул,
протягивая коллеге небольшой камень, который тут же начал светиться синим.
—Готов?— Демон коротко кивнул,
скорее морально готовясь к тому, что будет дальше.
Мужчины встали друг напротив друга и сплели пальцы в особом жесте, в
свободных руках зажимая одинаковые камни.
—Душу и белые крылья свои отдаю
тебе, клятвой Шепфа переношу сознание в мир твой и в твое подчинение, силу делю
на двоих,— произнес ангел и тут же дернулся от расползающейся по телу слабости.
Захотелось выругаться, но сдержался, сжимая зубы и стараясь не дергаться
от разрастающейся внутри пустоты и ноющей боли. Энергия выходила в мир, чтобы
быть втянутой другим.
—Душу и черные крылья свои отдаю
тебе, клятвой Шепфа переношу сознание в мир твой и в твое подчинение, силу делю
на двоих,— повторил демон, чувствуя то же самое.
Будто увидев отмашку, темные жгуты вырвались из груди демона и, сделав
несколько кругов, впились в спину ангелу. То же самое повторилось и со
светлыми. Оставшаяся энергия свила вокруг мужчин плотный кокон, переливаясь
всполохами синего, алого и золотого.
—Надеюсь, Либерия никогда об этом
не узнает,— кривясь от почти невыносимой боли, прошипел ангел и, сменив позицию
пальцев в скрепляющий жест, приблизился к коллеге.
Они слились в поцелуе, являющемся завершающим этапом заклинания.
Удивительно, но вместо отвращения, они оба ощутили жар от легкого, почти
невесомого касания губ. Вокруг начала успокаиваться энергия, но бессмертные
будто не заметили этого. Поцелуй демона стал настойчивее, его рука плавно
переместилась на затылок ангела, который ответил предельно нежно. Мужчины стали
воплощением равновесия, в каждом было ровно по половине света и тьмы другого.
Они наслаждались этими ощущениями, утопили в пьянящем поцелуе, друг в
друге. Одному Шепфа известно, сколько бы это продолжалось, если бы они вдруг не
осознали, что творят. Резко отпрянув друг от друга и одновременно вытирая
рукавом губы, мужчины смотрели в противоположные стороны, чтобы не встречаться
взглядами и не вспоминать той бури, что разрослась между ними минуту назад.
—Об этом она тоже знать не должна,—
прерывая затянувшееся молчание, наконец произнес Фенцио, подбирая с пола
разлетевшиеся от буйных потоков энергии листы.
—Согласен,— кивнул демон, почти
физически ощущая всю неловкость ситуации.
*Вот это поворот…
Надеюсь, что это не перерастет ни во что серьезное. А может ну эту Либерию?
Вместе вам тоже хорошо, парни! А, ой. Извините, вы меня не видели и не
слышали.*
—Мне читать?— Предположил причину
заминки ангел и, заметив легкий кивок, подошел к девочке.
Со временем энергия вернется обратно, на свои места, мужчины перестанут
быть “Мальбонте” и снова станут чистейшими ангелом и демоном, если
можно так сказать, ведь у обоих есть свои секреты. Один из них хранит в себе
частицу ангельской сути, которая проявляется в синих глазах, а второй может
использовать свободную темную энергию, что проявляется в черной крови. Демон
устало плюхнулся в кресло, не в силах больше стоять и бороться одновременно со
слабостью и с нарастающей болью во всем теле от переизбытка светлой энергии.
—От рассвета до заката, от рождения
до смерти, от истока к устью, возвращая душу на путь равновесия, созидая над
пропастью, разрушая строение миров, властвуй над гранью между прошлым и
настоящим, верни все на круг назад. Имя созидающему— Фенцио, имя разрушающему—
Геральд. Силой, созданной в мире и разрушенной в войне, прошу, Шепфа, верни то,
что должно быть,— последняя строчка прозвучала как мольба, а не как часть
заклятия, отчего Мальбонте, что все это время сидел тихо и пытался не пугать
малышку своим появлением, вздрогнул, но после улыбнулся. Он был рад тому, что
его девочка обрела таких искренне переживающих друзей. Возлюбленных. Поэтому
дополнил немного заклинание, усиливая его в разы и передавая в бушующую вокруг
энергию частичку их с Лирой магии.
Яркая вспышка на миг ослепила, заставляя ангела отшатнуться, а демона
закрыть глаза сгибом локтя, но все прошло так же быстро. На кровати, мирно
посапывая и все так же обнимая подушку, лежала Либерия собственной персоны.