— И чтобы тебе потом не было больно, как было больно другим, советую сразу оценить свои силы. Готова ли ты конкурировать с толпами поклонниц и удовлетворять капризы этого охренительного самца?
Закатываю глаза. «Ну какая же зараза! Подойти бы сейчас и надавать ей по губам», — во мне все негодует.
А Зараза эта, ничуть не смутившись своего поведения, поднимается и грациозной походкой направляется в душевую. Перевожу взгляд на Олю и понимаю, что эффект, которого добивалась Уля, достигнут — девушка совсем поникла.
— Эй, — придвигаюсь к ней и глажу по руке. — Не слушай её. Она ужасный человек и все, что вылетает из её рта, нужно делить на миллион.
Оля шмыгает носом, но на меня не смотрит.
— Мы же знакомы много лет, поэтому, видим друг друга насквозь. Яр, конечно, не святой, но и не такой, каким его описала Уля. И вообще, я же вижу, как он на тебя смотрит…
— Как? — поднимает на меня взгляд.
— Совсем не так, как на других, — пытаюсь подобрать слова, но это нелегко. Хочется успокоить Олю, но не хочется давать ей ложные надежды. Ведь Яр, и вправду, любитель женщин и закоренелый холостяк. Но рядом с Олей он становится другим, он словно начинает жить, а не строить из себя кого-то. И мне он нравится таким — живым и искренним. Поэтому, я продолжаю успокаивать напуганную девушку, чтобы она не сбежала от Яра, а оставила ему шанс на любовь. — Ты ему нравишься, просто он старается этого не показывать, ведь ему не хочется выходить из образа этакого мачо и любимца женщин. А вообще, он очень хороший и добрый, поверь. Из нашей компании он самый добрый, наверное, хотя по нему этого сразу и не скажешь. Просто нужно набраться терпения и привыкнуть к его тараканам, тогда можно будет увидеть настоящего Яра. И я уверена, что ты сможешь это сделать.
— Думаешь? — Оля смотрит на меня с сомнением.
— Уверена. Тем более, Яр любит умных женщин. А ты совсем неглупая. Так что утирай слезы, не хватало еще с опухшими глазами ходить. Не нужно Ульяне давать повод для радости.
— Вика, спасибо тебе большое, — Оля обнимает меня. — Мне легче, и я постараюсь больше не обращать на неё, — кивает в сторону душевой, — внимание.
— Ну вот и отлично, — подбадриваю её.
В этот момент открывается дверь душевой и из нее выходит Ульяна, как ни странно, завернутая в полотенце.
— Ох, и хорошо, — говорит она и усаживается на скамейку.
На её лице сияет довольная улыбка, но она моментально исчезает, как только Оля поднимается и направляется в душевую. При этом она демонстративно скидывает на пол укутывавшую её простыню и с гордо поднятой головой проходит мимо Ульяны. Вижу, как у той приоткрывается рот, а глаза сужаются. Отворачиваюсь, чтобы не показать свою радость.
«Один — один», — смеюсь про себя.
— Малолетка тупая, — злится Ульяна, когда за Олей закрывается дверь.
— Завидуешь? — язвлю я.
— Было бы чему завидовать, — фыркает Уля. — Видели мы таких, еще месяцок Яр с ней покувыркается и все, поминай, как звали.
— Что она тебе сделала? Зачем этот спектакль? — совершенно серьёзно спрашиваю я.
— Настроение такое. Бесит она меня.
— Другие не бесили. Почему именно Оля?
— Другие не бесили. А эта… мне она не нравится.
— Главное, чтобы она Ярославу нравилась.
— Нравится, не переживай, — ехидно добавляет Ульяна.
— Слушай, не смей ей навредить, — я придвигаюсь к ней и пристально сморю в глаза.
— А то что?
— Тебе Коли и меня мало? Ты всем жизнь решила испортить?
— Ты сама виновата, что не можешь мужика удержать, — вздыхает равнодушно Ульяна и начинает одеваться. — Поэтому, свою жизнь ты испортила сама. А Коля, насколько я знаю, на свою не жалуется. Так что жизнь я порчу далеко не всем.
Смотрю на неё и борюсь с желанием исцарапать ей лицо. Как же я ненавижу Ульяну, ненавижу Колю, ненавижу себя! Как же хочется вырваться из этого замкнутого круга, но из него для меня выхода нет, сколько бы я не искала. Злость закипает во мне, но все, на что я решаюсь — это взять полотенце и уйти в душевую, тем более, что оттуда как раз выходит Оля.
— Пойду мальчикам скажу, что мы всё, — слышу за спиной голос Ульяны, когда закрываю за собой дверь.
Глава 7
Забираюсь под душ, и подставляю лицо горячим струям. Смываю слезы обиды, которые полились, как только я осталась одна. Немного успокоившись, мою голову и тело своим любимым цитрусовым гелем и выхожу в предбанник, в котором уже никого нет.
«Вот и отлично», — хочу побыть одна.
На столике замечаю оставленную Ульяной заколку и внутри начинает закручиваться злость. Но я не даю ей разрастись. Беру заколку и выбрасываю в мусорное ведро. Потом включаю музыку и подхожу к зеркалу, в котором могу видеть своё отражение в полный рост. Начинаю крутиться, рассматривая себя с разных ракурсов. Пританцовываю, все так же глядя на себя в зеркало. Мне нравится женщина в отражении: её волосы, лицо, фигура и то, как она двигается.