— Очень на это надеюсь, — проговорил он угрюмо.
Их взгляды пересеклись, и время будто остановилось для обоих… Джинджер смотрела в глаза Ника и чувствовала, что не может пошевелиться. Еще немного, и он готов был сжать ее в объятиях и поцеловать. Надо собраться с силами и вырваться из этого мучительного плена. Но как же не хочется!
Нет! Она тряхнула головой, освобождаясь от наваждения. Между ними ничего не может быть. Николас Картер не тот мужчина, который ей нужен.
— До завтра, мистер Картер.
— Всего доброго, мисс Кроуфорд, — усмехнулся он, глядя ей вслед.
Джинджер пулей выскочила за дверь.
Ник постоял какое-то время, задумавшись. Затем вернулся в кресло и углубился в работу. Домой, где ждала его Памела, идти ему совершенно не хотелось…
Кирстен вовсю постаралась проявить свои кулинарные таланты. День прошел так хорошо, что, вспоминая о нем, она ловила себя на том, что улыбается.
Кевин отвез ее в парк, где они чудесно провели время. Даже покормили белок, чего Кирстен уже давно не делала. Она и не думала, что столь незатейливое времяпрепровождение может принести такую радость. Кевин оказался прекрасным собеседником. К тому же у них по роду профессии оказалось много тем для разговоров.
Во второй половине дня у Кевина был назначен прием, поэтому он, как только помог девушке с покупками, сразу уехал, взяв на прощание номер ее мобильного.
Теперь он может позвонить ей в любой момент!
Осознание этого заставляло испытывать Кирстен еще большее удовольствие…
Джинджер вышла из здания офиса в прескверном настроении. Николасу Картеру удалось испортить его на все сто процентов! Кто бы мог подумать, что именно здесь они встретятся? Да еще при таких обстоятельствах.
Он, видите ли, не заводит интрижек на работе! Ну надо же! Как будто она специально заманила его в кровать, чтобы поколебать его принципы. Да пусть катится куда подальше! Ока вполне может обойтись и без него.
Оставив машину на стоянке, Джинджер побрела пешком по улице. Домой идти не хотелось. Кирстен начнет расспрашивать ее о первых рабочих днях, а девушка чувствовала себя не готовой для каких-либо признаний. Ей необходимо было побыть одной.
Войдя в маленький бар неподалеку от дома, она грустно усмехнулась. Похоже, у нее появилась нехорошая традиция заливать свои беды алкоголем. Но сегодня она не собиралась бороться с собой. Потому что просто не хотела…
Приблизившись к стойке, Джинджер заказала коктейль и огляделась по сторонам.
По всему было видно, что заведение не пользовалось особенной популярностью. А может быть, просто сказывались будни.
Бармен поставил перед ней высокий бокал с соломинкой.
— Тоже грустите? — раздался за ее спиной усталый голос.
— Почему вы так решили? — Джинджер обернулась к сидевшему на соседнем табурете мужчине, перед которым стояло уже три рюмки с янтарного цвета жидкостью, причем две из них были уже пусты.
— Не знаю, — пожал тот плечами, — просто показалось… Да и чему радоваться? — добавил он через некоторое время.
— Ну как же… — попыталась было возразить девушка, но он перебил ее:
— Работа летит ко всем чертям, а я ничего не предпринимаю, чтобы предотвратить это. И все потому, что единственный человек, для которого этого добивался, бросил меня.
— Я очень вам сочувствую… — пробормотала Джинджер, присматриваясь к неожиданному собеседнику.
Мужчина лет сорока, плотного телосложения, с поредевшими волосами, высоким лбом смотрел на нее глазами побитой собаки.
— Да ладно, ничего, — отмахнулся он. — Как-нибудь выдержу. Хотя сейчас мне очень трудно…
Мужчина поднял рюмку.
— А давайте вместе выпьем, — предложил он девушке.
— Ну что ж, давайте… — нерешительно произнесла Джинджер. Ей было жаль этого мужчину. Уж слишком много потерь, видимо, обрушилось на его голову.
— За что будем пить? — Он только теперь посмотрел на нее.
— Давайте за удачу, — улыбнулась она. — Думаю, и вам, и мне это не помешает.
— Да уж, — тяжело вздохнул мужчина. — Удача — единственное, что еще может спасти мою жизнь.
— Похоже, что и мою тоже, — неожиданно для самой себя призналась девушка.
Они, молча, выпили.
— Как она могла так поступить со мной? — пробормотал мужчина.
И Джинджер так и не поняла, кого он имел в виду, любимую женщину или фортуну:
Тихая грустная мелодия зазвучала из музыкального автомата.