ПОСЛЕ ДОЛГИХ ЛЕТ ЧТЕНИЯ КОМИКСОВ О СУПЕРМЕНЕ И ПРОСМОТРЕ ТЕЛЕВИЗИОННЫХ ШОУ Я НАКОНЕЦ ПОЛУЧИЛ БЛАНК СЕРТИФИКАТА С МОИМ ИМЕНЕМ ПОД ЕГО ПОРТРЕТОМ И ОФИЦИАЛЬНЫЙ ЗНАЧОК ЧЛЕНА КЛУБА.
Десять центов в качестве платы за билет в каждый новый мир, в каждую новую вселенную.
А еще я начал восстанавливать свою коллекцию комиксов, сначала скрывая это от остальных, а потом и более открыто, так как понял, что отцу на это плевать. Но самый замечательный день случился тогда, когда на мое имя пришел плотный конверт со всеми материалами, которые я заказал, когда вступил в фан-клуб «Супермены Америки». После долгих лет чтения комиксов о Супермене и просмотре телевизионных шоу я наконец получил бланк сертификата с моим именем под его портретом и официальный значок члена клуба. Так как Кларк Кент носил свой костюм под обычной одеждой, я приколол значок к внутренней части пиджака, чтобы никто не смог его увидеть, украсть или создать какие-либо проблемы, имеющие отношение к моей тайной сущности. Нет, я на тот момент пока еще не достиг своей цели и не стал Суперменом, но я уже стал одним из Суперменов Америки, так что я стал на во-о-о-о-от такусенький шажок ближе.
Ради справедливости я вступил и в «Весело марширующее общество Marvel» (Merry Marvel Marching Society) и получил посылку с постерами героев различных комиксов. Наши частые переезды не позволяли мне заводить друзей, но, когда я развесил по стенам постеры с Суперменом, Тором, Железным Человеком, Капитаном Америка, Человеком-Пауком и Халком, то в любой момент, когда бы я ни поворачивался, со стен на меня смотрели лица моих друзей.
1966 год был особым для телевизионного жанра: «Затерянные в космосе» и «Звездный путь» отправили меня в далекие миры, Бэтмен успешно боролся с плохими парнями под аккомпанемент «БАЦ» и «БДЫЩ», звучащих с экранов телевизоров, а благодаря «Мстителям» и Эмме Пил я начал понимать кое-что о том, что такое тестостерон.
Все, что я видел, вдохновляло меня и кружило голову, а так как я хотел стать писателем и, зная, что писатели работают и для телевидения тоже, мечтал о том, что, может, когда-нибудь у меня появится мое собственное телевизионное шоу и, может быть, даже научно-фантастическое. Правда, к тому моменту я так ничего еще и не написал, но свой выбор я уже сделал, это точно.
Я понимал, что мне предстояло очень и очень много работать, прежде чем буду готов изобразить хоть что-то на бумаге, и поэтому хранил все свои придумки в голове, все время возвращаясь к ним и редактируя их. Я делал это, лежа в кровати, во время уроков в школе, я шлифовал их до зеркального блеска. Я ждал того особенного дня, когда все придуманное мной скажет: «Окей, теперь мы готовы, пора бы и перенести нас всех на бумагу».
«Поддерживай огонь, – говорил я сам себе. – Пусть вода подходит к точке кипения».
В надежде, что мы хоть немного, но задержимся на новом месте, я рискнул познакомиться с некоторыми из детей, которые жили по соседству, в том числе и с одной еврейской девочкой моего возраста, семья которой жила в том же жилом комплексе. Я ничего не знал об иудаизме, и моя новая подружка предложила научить меня некоторым ритуалам и песням на идише и даже на иврите. По сравнению с моей, ее религия казалась мне добрее и дружелюбнее, и поэтому я спросил, можно ли поменять мою религию на иудаизм. Она спросила об этом у мамы, и та сказала, что иудаизм не ставит перед собой целью обращать людей, как это делает некоторая другая религия, и что мне надо немного подрасти, перед тем как принимать такие решения. Она также сказала, чтобы я ни в коем случае даже не упоминал об этом при моем отце.
Я ПОНИМАЛ, ЧТО МНЕ ПРЕДСТОЯЛО ОЧЕНЬ И ОЧЕНЬ МНОГО РАБОТАТЬ, ПРЕЖДЕ ЧЕМ БУДУ ГОТОВ ИЗОБРАЗИТЬ ХОТЬ ЧТО-ТО НА БУМАГЕ, И ПОЭТОМУ ХРАНИЛ ВСЕ СВОИ ПРИДУМКИ В ГОЛОВЕ, ВСЕ ВРЕМЯ ВОЗВРАЩАЯСЬ К НИМ И РЕДАКТИРУЯ ИХ.
Сначала мы встречались только у нее дома, под строгим контролем ее родителей, но в конце концов мне удалось заслужить их доверие, и я пригласил подружку к нам, когда отец был на работе, а мать с сестрами куда-то ушли. У меня и в мыслях не было ничего сального, потому что я был чудиком, – я действительно просто хотел показать ей свою комнату и комиксы. Но так далеко мы не зашли, потому что она увидела коллекцию нацистской атрибутики моего отца, горделиво выставленную в гостиной.