Целый день в институте не принес более ничего, кроме этой фотографии и пространных рассуждений декана факультета, разглагольствовавшего о пользе горной металлургии в деле укрепления новых болгарско-американских отношений. Уставшие, они возвращались в свое временное жилище.
- Если так пойдет и дальше, мы узнаем много нового, - невесело пошутил Томас, - но, кажется, это нам мало поможет.
- Ты записал адрес, где он жил?
- Это здесь недалеко.
- Давай поедем туда, - предложил Уильям.
- Прямо сейчас?
- Может, хоть там что-то найдем. - Райт свернул в какой-то переулок, съезжая с проспекта. Через полчаса они нашли дом, в котором раньше жил Ке-маль Аслан со своей матерью. В результате еще получасовых поисков им удалось найти соседку, знавшую семью Кемаля. Но ничего конкретного узнать не удалось. Мать Кемаля Аслана давно умерла, а сам он после аварии уехал в Турцию к своему дяде. В их квартире давно жили чужие люди. Соседка помнила еще, как они переживали за несчастного парня, попавшего в тяжелую катастрофу.
Уильям с трудом сдерживал негодование, слушая женщину. Он понимал, что ничего конкретного здесь узнать не удастся. Но, терпеливо слушая перевод пунктуального Райта, пытался найти рациональное зерно в словах старой женщины. И вдруг...
- Где он лежал? - спросил Тернер, поймав новую мысль.
Райт спросил, и получив ответ, добросовестно перевел название больницы.
- Все, - сразу же поднялся Тернер, - поблагодари эту женщину. Скажи, продолжение ее истории мы выслушаем в следующий раз.
Когда они снова сидели в машине, Райт осторожно спросил:
- Вы что-то решили?
- Завтра едем в эту больницу, - кивнул Тернер, - мне интересно, как он так быстро выздоровел. После комы. И сразу стал финансовым гением. И немного шпионом.
- Мне говорили, что после комы бывают изменения, - заметил Райт.
- В худшую сторону, - возразил Тернер.
- Может, он стал гением после удара, - пошутил Райт.
- Вот мы это и проверим. Судя по рассказу соседки, он лежал там несколько месяцев. Значит, должны остаться врачи, санитары, люди, которые его помнят. История его болезни. Завтра едем в эту больницу, - решительно закончил Тернер.
На следующее утро выпал снег, и им пришлось долго добираться до больницы, дороги были завалены снегом. В больнице пришлось ждать приема у главного врача. Их принял пожилой человек лет шестидесяти пяти. Это был главный врач больницы Бонев.
- По какому делу вы приехали, господа? - спросил главный врач. - Мне передали, что вы прилетели из Америки и хотите узнать историю болезни одного бывшего нашего пациента.
- Да, - подтвердил Уильям, когда Томас перевел ему на английский слова врача, - мы хотели бы более подробно узнать историю болезни лежавшего у вас пациента. Он был в довольно тяжелом состоянии, но сумел выжить. И даже восстановить работоспособность.
- Кого именно? - спросил Бонев.
- У вас лежал больной Кемаль Аслан. В настоящее время он американский гражданин, - сказал Тернер, наблюдая за реакцией своего собеседника.
Тот вздрогнул. Или Тернеру показалось, что Бонев вздрогнул?
- Почему именно этот пациент вас интересует?
- Он лежал в вашей больнице семнадцать лет назад, - сказал Тернер, - и тогда ему удалось восстановиться после тяжелейшей аварии. Мы снимаем о нем фильм и хотели бы знать более подробно об этом случае.
Врач внимательно слушал.
- Согласитесь, история интересна сама по себе, - продолжал Тернер, внимательно наблюдая за сидевшим напротив пожилым врачом, - этнический турок, родившийся в Америке и переехавший затем в Болгарию, попадает в тяжелую автомобильную катастрофу, впадает в кому, врачи чудом спасают ему жизнь. А затем он приходит в себя, переезжает к родственничкам сначала в Турцию, а затем в Америку и становится крупным бизнесменом. Прямо американская мечта. Материал так и просится на пленку.
- Что вам конкретно нужно? - спросил врач.
- История его болезни, воспоминания его лечащих врачей, может, какие-нибудь подробности из истории его жизни, - невозмутимо заметил Тернер, слушая, как Томас Райт переводит его слова.
- Хорошо,- неожиданного легко согласился Бонев, - историю болезни вы можете прочесть в кабинете моего заместителя. Я попрошу, чтобы вам принесли ее. Поговорить с врачами, вряд ли возможно. Некоторые заняты на операциях, а один из наблюдавших его врачей умер восемь лет назад.
- Кто делал ему операцию? - спросил Райт.
- Я, - спокойно ответил Бонев. Глаза за толстыми стеклами очков смотрели строго и спокойно. Или его уже ничего не могло взволновать?
- Вы можете вспомнить какие-нибудь подробности? - оживился Томас, задавая вопрос уже от себя.
- Все есть в его деле, - сухо заметил Бонев. И Томас исправно перевел его слова.
- Тогда мы не будем вам мешать, - почему-то сразу сказал Уильям, и сидевший рядом с ним Райт даже удивленно оглянулся на своего шефа, проверяя, правильно ли он понял эти слова. Бонев кивнул, давая - понять, что разговор закончен. Он не подал на прощание руки, только встал из-за стола, когда иностранцы выходили из кабинета.
Томас тихо спросил Уильяма:
- Почему вы так быстро закончили разговор? Старик мог рассказать нам много интересного. Мне кажется, можно было расспросить его подробнее.
- Нет, - покачал головой Уильям, - не подойдет. Главный врач из той когорты старых коммунистов, которые не любят изменять своим идеалам. Для него мы представители того самого мира, который они так не хотели принимать и который в конце концов победил их систему. Я могу заранее сказать, что мы ничего не найдем в медицинских документах нашего подопечного. Ничего необычного. А врачи нам ничего не расскажут. Да и сам Бонев не отличался особой словоохотливостью.
- Тогда зачем мы сюда приехали? - не сдавался Райт.
- Мне важно было знать, как именно была проработана схема отправки Кемаля Аслана в нашу страну. Конечно, он работает на русских, но мы пока не знаем ответа на главный вопрос, который нам поставили. Он настоящий турок, и КГБ, используя его несчастную жизнь, лишь вынудило работать на них, или это советский офицер-нелегал, которого мы можем арестовать только на основании незаконного въезда в нашу страну? Хотя боюсь, что в больнице мы ничего не узнаем. Но зато увидим документы. Это очень важно - Они прошли по коридору, и приветливая секретарь Бонева проводила их в кабинет, расположенный напротив кабинета главного врача. Почти сразу им принесли большую папку, заполненную документами и фотографиями.