– Вот. Значит, надо сражаться так, чтобы нейтрализовать кавалерию и обеспечить преимущество своим более дисциплинированным солдатам. Если вы вспомните, как происходили битвы с Эрихом, то увидите, что именно это родезский король и сделал. В одном случае вынудил к бою в узости, где кавалерия просто не могла развернуться, разрушил плохой строй пехоты и прижал всю массу к оврагу. В другом заставил атаковать сильные позиции под обстрелом и, выдержав первый натиск, контратакой опрокинул фланг. Он осматривает местность, следит за передвижением противника, изучает его. Готов поклясться, что и дальше он будет действовать в схожей манере. И если ваши полководцы опять бросятся сломя голову на врага, едва его завидев, то… Что-то мне подсказывает, что никто так и не озаботился подтягиванием дисциплины в армии и отработкой взаимодействия пехоты и конницы. И ваши рыцари опять захотят добраться до врага быстрее всех, чтобы снискать славу.
Глаза графа гневно сверкнули. Обидно, но и возразить нечего.
– И я думаю, – задумчиво продолжил князь, – что не надо их сдерживать в этом благородном порыве. Настаивайте на своем, а когда начнут давить дальше некуда, отправьте героев геройствовать.
Граф Танзани вспыхнул:
– Это выглядит, по меньшей мере, бесчестно.
– Бесчестно – это гнать солдат на убой, прекрасно зная результат. А тут все равно они настоят на своем и полезут. Разница только в том, полезут только они или прихватят с собой и королевскую армию. И вы это знаете не хуже меня. Вы не сможете отговорить Совет от прямой атаки.
– Князь дело говорит, – спокойно возразил Танзани герцог Алазорский. – Именно это они и делают – выталкивают королевскую армию вперед, чтобы именно она понесла самые большие потери. Если мы верно сыграем на чувствах этих героев, то отказать нам они не смогут. Сами кричат о смелости, но вперед идти не хотят. Интриги ведь плетут старые и опытные, такие как герцог Ортонский, например. А вот о подвигах кричат совсем другие, но они и есть опора Совета. А если рванутся вперед горячие, то и остальным отсидеться не удастся, иначе от них отвернутся их союзники, не понимающие ситуацию.
– Вы сознательно толкаете армию на поражение! Ладно герцог, но от вас, князь, я такого предложения не ждал.
Князь глянул на кажущегося спокойным Танзани. Этого человека никогда не поймешь! Что он сейчас чувствует или о чем думает? Вот сейчас он сердится? Одобряет? Презирает за такое предложение? Одобряет его?
– Извините, граф, но чтобы выглядеть лучше, чем я есть на самом деле, я не буду притворяться. Я считаю вас другом, а между друзьями притворство неуместно. Я так думаю. Теперь вы меня знаете таким, какой я есть, без прикрас. И вы вправе решать, остаться моим другом или стать просто союзником, интересы которого временно совпали с моими. Но если мы не прижмем Совет, и король не получит всей полноты власти, то война будет кровавой и долгой.
– Если королевская армия уже сильнее армии Совета…
– …все равно не стоит затевать свару во время войны, – закончил князь. – Пусть лучше Совет пощиплет Эриха. Если и не выиграет, то хоть какие потери нанесет. К тому же есть у меня одна мысль…
– Это ты о чем? – подозрительно поинтересовался герцог Алазорский.
– Скажите, вы можете предоставить мне свободу действий?
– Что именно вам нужно?
– Нужно что-то вроде рескрипта, лучше даже, если его выдадут по инициативе Совета, но за подписью короля, предоставляя мне выбор – остаться в герцогстве или принять участие в войне, не присоединяясь к основной армии.
– Провернуть подобное можно без труда. Всех солдат из герцогства ты забрать не сможешь, а если не присоединишься к основной армии, то ничего не добьешься. Подкинуть тебе такую подлянку они не откажутся. Даже если будет выбор, настоящий рыцарь, с их точки зрения, не сможет остаться в стороне. Но ты уверен в этом?
– Мне нужно время, чтобы укрепиться в герцогстве, но полагаю, оно у меня будет, пусть и немного. А еще мне нужны деньги.
– А при чем тут деньги? – изумился герцог.
– Добыча на войне, – коротко ответил Володя.
Граф хохотнул.
– Все-таки у вас там, в империи, странные князья. Деньги считаете не хуже купцов.
– Деньги – кровь войны. Так что главная слабость армии Родезии – это недостаток золота, а не отсутствие кавалерии.
– Ладно, сделаю, – кивнул герцог. – Все же надеюсь, что ты не прав и до весны ничего не произойдет.
– Напрасно надеетесь, – улыбнулся князь.
– О чем ты? Есть какие-то доказательства, кроме твоих предположений, о которых говорил в прошлый раз?