Они приехали в вольный дом, где жила магистр Сбазова. Это оказалось уютное местечко. Кроджер невольно загляделся на то, как красивая девушка хлопочет по хозяйству. Внутри зарождался знакомый огонь амурного приключения. Ванке слыл известным ловеласом, но на деле был скорее однолюб. Хотя и страстно обожал флиртовать с таким вот молоденькими красотками.
Лауша приготовила ужин, она даже достала бутылочку какого-то легкого белого вина. Еда была очень приятна, а вино не так чтобы и неуместно.
Они чудесно поболтали. Обсудив профессиональные темы, постепенно разговор перешел на личную жизнь.
- Какая вы молодец, моя дорогая, успеваете всё!
- Ну, что вы, Кроджер, я стараюсь, но получается не всегда.
- Не думаете пока о браке?
- Нет, это решительно невозможно.
- Почему же?
- Я сирота, Кроджер, возможность иметь свою семью меня очень пугает.
- Напрасно, Лауша. Я тоже воспитывался в монастире. Но потом не стал монахом.
- Вы очень успешный профессор. Думаю, это заслуга бесконечного труда.
- И да, и нет. Везение тоже оказалось не на последнем месте.
- Что вам нравится больше: преподавать ли писать научные труды?
- О, моя дорогая, это простой вопрос. И то, и другое. Без выбора. Для меня и в книгах, и в лекциях всегда интересен отклик. И я его хорошо чувствую.
- Даже когда выпускаете монографии?
- Да. Потому что всегда представляю читателя так же, как и в лекционной зале вижу перед собой не слушателей, а полноценных оппонентов. И мой рассказ всегда должен быть так красноречив, так убедителен, чтобы я смог провести по этому опасному фарватеру, в качестве лоцмана, каждого слушателя.
- А что в конце?
- В конце всегда простая цель, дать публике наслаждение от этого похода.
- Красивая, почти поэтичная мысль.
- Поэзия - это тоже одно из средств. Главное, всегда быть уместным в выборе. Не станешь скальпелем пилить дерево, а рубанком подрезать кутикулы на ногтях.
- А вы, профессор, вы женаты?
- Да.
- Простите, это наверное был очень личный вопрос.
- Ну, я в обществе красивой, благоразумной девушки, и я выпил вина и насладился прекрасным ужином. Наверное мы имеем право на немного большую откровенность.
- Судя по вашему ответу, по этому рубленную «да», вы чётко указываете возможную степень нашей близости.
- Воля ваша, моя дорогая Лауша. Я всего лишь хочу быть честным с вами.
- А если я приму такие условия.
- Не скрою, это меня очень обрадует.
Профессор Ванке подошел к девушке и наклонился к её лицу. Лауша закрыла глаза. Кроджер вдыхал её дивный аромат, её молодую, упругую кожу, её золотые, льющиеся волосы, её нежные розоватые щечки. И, наконец, нежнейший бархат алых губ. Профессор целовал юную девушку, его руки страстно обхватили её худенькое, дрожащее тело.
Одежды была больше неуместна. В ночном полумраке мелькнула слоновая кость жемчужных изгибов. Небольшая девичья грудь желанно восстала навстречу требовательным ласкам. Курчавый квадратик над лоном призывно темнел внизу живота.
Кроджер зарычал, зарылся в это юный, податливый корпус. И спорадическая пляска вскриков и локтей, колен и рук заполнила собой весь мир...
Когда они почти одновременно устали от этой страшной погони, то легли на невысокую софу, раскинув руки от удовольствия.
Лауша гладила профиль лица знаменитого лектора. А он просто продолжал падать в пустое блаженство, ни о чем не думая.
Вдруг эту интимную тишину разрезал вой далёкой сирены. Любовники даже не сразу поняли, что произошло. Затем земля начала содрогаться от грома и грохота. Кроджер вскочил на ноги и принялся надевать свои разбросанные вещи. Одевайся скорее!
Лауша словно проворная кошка натянула какую-то одежду, и они выскочили на улицу.
В ночном небе Бова проплывали черные тени военных кораблей. Огромные туши с раскрытыми бомболюками. И они извергали кувыркающиеся, начиненные смертью черные кусочки.
Так началась Великая война. Так она началась здесь. А Сшонев, Гонац, Атетраус и Потет подверглись ударам ещё раньше.
Из глубины ночного неба пришли боевые батарейторы под флагом эльфийского каганата. Альмаика и Ларта оказались под неожиданным ударом. В одночасье, внезапно, без объявления войны...
За один месяц до этих бомбардировок молодая жена Данилея Любогохович прилежно сидела над конспектами учебных материалов. Ей очень нравилось, как поменялась её жизнь. Наконец-то она вырвалась из-под родительской опеки. Очень нравился Гса. Он был такой деловой и одновременно простоватый. История с генеральским шевроном если и вскружила ему голову, то не настолько, чтобы он стал задаваться. Сама Дана насела на учёбу. Долой девичьи глупости, теперь она была Женой. И Данилея решила, что будет самой лучшей женой на свете.