Она несколько раз глубоко вдохнула, чтобы успокоиться.
— Это лишь вопрос времени, когда Джером объявится вновь. — Она стиснула руки так, что костяшки пальцев побелели. — Мне нужно позвонить Кристине.
Так это не он, и не их отношения причина ее нервозности.
— Нужно позвонить, но тебе страшно?
— Именно. Даже в лучшие дни нашей с Китом совместной жизни говорить с ней было тяжелым испытанием.
— Пойди и позвони.
Она поднялась и вцепилась пальцами в блузку.
— Все так, но…
— Именно сейчас. — Пит встал и крепко обнял ее одной рукой. — Какой смысл оттягивать?
— Смысла нет, есть телячий страх. — Она жалобно улыбнулась и прижалась к нему, как бы ища поддержки.
— У такой тигрицы? — засмеялся Пит и небрежно поцеловал ее в подбородок. — Звони.
— Легко сказать.
— И все-таки это надо сделать.
— Хорошо.
Он с любопытством ждал, что она будет делать дальше.
По-прежнему немного нервничая, Энн лукаво улыбнулась и скользнула пальцами по его животу, а потом быстрым движением сорвала полотенце с его бедер.
Пит попытался ухватить плутовку, но Энн увернулась и со смехом помчалась в направлении кухни. Не оставляя времени на раздумья, она набрала воздуха в легкие и отстучала на телефоне номер Кристины.
Трубку взяла горничная и вежливо, но холодно ответила отказом.
— Мисс Бэррет в настоящий момент не может подойти к телефону.
— А когда сможет?
— Ничего не могу сказать, мэм.
До этого момента Энн и в голову не приходило, что Кристина может отказаться даже разговаривать с ней. Она швырнула трубку и едва удержалась, чтобы не помчаться в апартаменты Кристины, расположенные под крышей небоскреба, и вломиться в дверь.
— Что? — спросил Пит от двери.
— Даже не захотела говорить.
— Попытайся еще раз, — настойчиво сказал он. Пит не был уверен в разумности своего совета.
Из короткого знакомства с Кристиной Бэррет он понял, что общение с этой женщиной не прибавит радости в жизни Энн.
Медленно он шел в свой рабочий кабинет с чашечной кофе в руке. Секретарша приболела, а без ее машинки он не мог внести необходимые изменения в документы.
Когда Пит открыл дверь, то остолбенел, увидев Джерома Бэррета.
— Мистер Хоуган?
Вспышка ярости пронзила Пита, но он ее тут же подавил. Выплеснуть злость было бы менее разумным, чем узнать, что собирается предпринять Джером.
— До чего же тесен мир, — сказал тот холодно.
— Откуда вы узнали обо мне? — спросил Пит.
— Моя экс-сноха недооценивает меня. — Джером кинул взгляд на диплом, вывешенный в застекленной рамочке на стене. — Моя дочь знакома с вашей старой приятельницей Джиной Ван-Херн, только и всего.
Внутренне Пит был готов ко всему, что бы ни предпринял Джером.
— Установить, кто вы такой, труда, как вы понимаете, не составляло.
Пит остановился перед письменным столом, поставил чашку и сел на край.
— Чем могу вам служить?
— Можете или нет, на сто процентов не ручаюсь. Я подозреваю, что именно вы прячете ее. Мой человек проверил всех ее знакомых и нигде не нашел этой чертовки. — Старик говорил внешне спокойно, но раздражение проскальзывало в голосе. — Я пришел предостеречь вас. Насколько я понимаю, вы сейчас кандидат на место директора-учредителя фирмы.
Он помолчал, давая возможность собеседнику вдуматься в смысл сказанных слов.
— Как вам, наверное, известно, Эймос Кляйн мой старинный друг.
Пит понял замысел Джерома.
— Мое слово может решить многое, если не сказать все, — продолжал гость. — Если вы не пере станете укрывать ее, обещаю, что не видать вам директорского поста как своих ушей.
И не такие, как ты, пытались запугать меня, подумал Пит.
Ухмылка Джерома стала еще шире.
— Что до меня, то я давно живу по правилу сказано — сделано.
До прихода Энн Пит успел выплеснуть большую часть владевшей им ярости, активно поработав на гребном тренажере. Он пришел к выводу что их последний мирный шанс — это Кристина.
— Когда ты намерена увидеться с ней? — спросил Пит за ужином.
— Я собиралась сделать это сегодня вече ром. — Она села рядом. — Но имей в виду, даже если мне удастся с ней поговорить, она вполне может отказаться помочь.
Питу хотелось каждый свой шаг соизмерять с настроением любимой, но обстоятельства склады кались так, что приходилось оказывать давление Тяжелые испытания детства выработали в нем привычку всегда глядеть в лицо опасности.
— Так почему бы тебе не отправиться к ней прямо сейчас?
Энн заметила, что он отложил в сторону нераспечатанный конверт, с виду похожий на свадебное приглашение.
— Нормы нет дома. Она отбивает чечетку на своем танцевальном четверге.
— Поезжай. Я пригляжу за Рейчел.
— Ты? — Она с явным сомнением приподняла брови. — Пит, но ты даже не представляешь, как ее пеленать и вообще с ней обращаться.
— Почему же? Представляю, — гордо ответил он.
— Ты уверен в этом?
— Я знаю, что следует делать, — сказал он уклончиво и пожалел о своем предложении. Пит не умел ничего, разве что держать ребенка на руках. Но отступать было поздно. — Я капну капельку молока на запястье, чтобы определить его температуру, прежде чем дать ей бутылку. Остальное — ерунда.
Несмотря на его браваду, Энн по-прежнему колебалась.
Пит тем временем вскрыл конверт и вытащил оттуда приглашение на свадьбу брата.
Энн посмотрела. Бледно-алая роза и обручальные кольца, а под ними — обещание: «Любовь навеки».
— Красиво! — Она подождала, пока он развернет открытку. — Элизабет Энтертон и Джеймс Хоуган.
Мысленно Энн пожелала им счастья. Два человека нашли друг друга на этой земле.
— У тебя всего лишь два дня, чтобы дать официальный ответ по почте.
Пит бросил приглашение на тарелку с остатками ужина.
— Я не знаю, пойду ли.
Энн подумала, что не поняла его.
— Пойдешь ли на свадьбу родного брата?
— Мы не настолько близки.
Как он мог сказать такое? — поразилась Энн Разве не был он для них не столько даже братом, сколько отцом? Как можно: все эти годы беспокоиться и заботиться о братьях, а потом заявить, что они не настолько близки? А если и в самом деле не близки, то почему, в чем дело? Вспомнив все, что он сделал для других, Энн решила, что теперь время попытаться помочь ему разобраться в самом себе.
— Почему вы не близки?
Упрямец нахмурился от ее настойчивого тона.
— Они заняты. Я занят, — ответил он лаконично.
— Ты слишком занят для двух единственно близких людей, которые у тебя есть в этой жизни? — Она не могла скрыть недоверчивости, потому что всю жизнь страдала от отсутствия того, чем он обладал, — близких людей.
— Зачем ты раздуваешь это дело? Они уже не нуждаются во мне.
Энн не сдавалась.
— А может быть, нуждаются.
В глазах напротив появилось раздражение.
— Это не твое дело.
— О-о!
В то же мгновение Пит понял, что совершил страшную ошибку.
Женщина пронзила его взглядом.
— Понятно. Ты можешь мне диктовать, что я должна делать, но стоит мне спросить тебя о твоей жизни… ладно, что же…
Он отпихнул стул и прошагал к кофеварке.
— Ты в этом ничего не понимаешь. — Энн нахмурилась еще больше.
— Я понимаю одно: у тебя есть братья, и ты не хочешь их видеть. Почему?
Холод, которого она никогда до сих пор не замечала, остекленил его глаза:
— Ты думаешь, они способны забыть про все эти годы?
Энн недоверчиво глядела на него, не в силах воспринять этого самоуничижения.
— Ты не отвечаешь за все то, через что они прошли. Им бы пришлось гораздо хуже, если бы рядом не было тебя.
— Им больше от меня ничего не нужно. — Пита захлестнули эмоции, от которых он, казалось, давно избавился. — И давай закончим на этом.
Пит казался неколебимым, но Энн ощутила, что он сопротивляется из последних сил.
— Ты не прав.