А вот этому воину поделом, пускай лечится. Нечего на хороших людей палками бросаться. Кажется, вместе со мной в тюрьме сидят какой‑то граф Инвар и несколько явно его людей. Его сын поднял руку на кого‑то. Избил или убил? Молодец, парень горячий, но подает надежды. Все ждут Предводителя. Значит, тот мужик Тумэнэлз, голос которого я слышал, не самый старший. А вот оскорблять меня не надо! Пока запомним это имя! Будет случай, напомню. А попал бедный путешественник, кажется, к диким племенам, причем, азиатским, в давние–давние времена. Это можно было судить по нескольким стражникам, которых я успел заметить, и по куче ребятишек, видневшихся в расщелинах между плохо подогнанными бревнами.
Кажется, говорят, и не очень громко. Хоть и плохо слышно, но кое‑то можно разобрать. Видать, парочка пленников не побоялись все же подойти ко мне поближе.
— Отец, скажи, что нас ожидает? Мы уже сколько времени сидим в этой вонючей яме! Но к нам никто не приходит.
Голос молодой. Если обращается отцу, значит, вполне может быть сыном этого графа Инвара.
— Ринвар! Ты о чем думал, когда убивал этих шигалов и мужеловцев? Что, нельзя было перетерпеть и просто отойти, а потом рассказать обо всем уже мне? А теперь по твоей милости мы сидим здесь. Ты знаешь, что барон Мюнгауз здесь? Уже прошло больше захода светила, а о нас никто не интересуется. А что скажешь, если Первый Министр Двора нас уже не принимает в расчет?
— Значит, нас убьют, отец! Ну, ничего, я им просто так не дамся. Пусть эти варвары пожалеют, что посягнули на честь имперского дворянина!
— Ну, что ты, сын? Нас просто нашпигуют стрелами. Или закидают арканами. И ничего ты не сделаешь. И в Империи о нас забудут. Мало где могли сгинуть простой торговец с охраной и слугами? Ты не забыл, что я на перевозе назвался торговцем?
— Вот, сволочи! Всевышний Алгур, спаси и сохрани нас! Если выберемся отсюда, я сделаю тебе большое пожертвование!
— Оставь, сын. Бог тут не поможет. Будем надеяться, что пронесет.
— А что сделают с этим чужеземцем?
— А он и так уже почти мертвый!
— Он же маг!
— Ну и что? Выдержала его магия всего лишь против палки? Нет. Знаешь, сын, я что‑то пока не видел магов, способных выдержать хороший удар мечом. А что ему сделают? Сначала, наверное, будут пытать. А потом принесут в жертву своим богам. На это они мастера. Ладно, сын, устал я что‑то. Пойдем, посидим, до ужина.
— Как мне надоели эти помои! Ненавижу!
Голоса удалились. Хоть и немного, но я узнал важные для меня сведения. Значит, империя и варвары. Пока не критично. А вот то, что меня могут принести в жертву богам, это уже горячо. Нет, не будет этого. Постараюсь избежать такой трагичной участи. Хотя, что я сделаю? И меня запросто могут нашпиговать стрелами и превратить в симпатичного ежика. Так и не придумав ничего, сам не заметил, что просто уснул.
«Проснись, проснись, неразумный! Хватит спать. Делай что‑нибудь!»
Я проснулся от внутреннего голоса, что непрестанно нашептывал мне не в ушко, а прямо в мозг. Никакого будильника не надо. Кстати, сколько сейчас времени? Темно. Как говорится, не видно ни звездочки. Так, что говорил граф своему сыну про меня? Что принесут в жертву? Ну, зараза, ну обрадовали! Кстати, сейчас как раз время предпринять что‑нибудь. Где же у меня тут сидят голубчики, то есть вражеские воины? Согласно моим ощущениям, где‑то у единственных ворот из этой адовой ямы, что я успел заметить еще утром. Далековато от меня. А вот один притаился за оградой совсем недалеко от меня. Что делать? Думай, думай, бедная голова! Как сказал сын графа, маг, или не маг? Перелезть не получится. Слишком высокий забор. Пока посмотрим, где хоть сидит этот фазан? Поползли? Вот он! Прямо на той стороне частокола, стоит, прислонившись к бревнам боком. Наблюдает или спит? Зараза, ну что же делать? Попробую встать. Получается. Слишком сильно не шатает. Пропади все пропадом! У меня же должен быть кинжал. Есть, достал. Щель достаточная. Степняк стоит плотно. Спит, зараза, прямо на посту. Надеется на товарищей. Под трибунал его, нерадивого! И меня тоже. Часовой, как известно, лицо неприкосновенное. Ну, с богом.
Удар, в который я вложил все свои силы, от злости ли, или от удачи, получился неожиданно сильным. Мало того, что кинжал впился в тело степняка по самую рукоятку, так и бревна, меж которых я просовывал руку, вдруг надломились у самой земли и погребли под собой так и не проснувшегося воина. А еще сверху приземлилась моя несчастная тушка, падение которого замедлила слишком узкая щель. А так как все упало на мертвое тело, то послышался только небольшой стук. Будем надеяться, что никто не услышал. Так, надо немного передохнуть. Что‑то сильно волнуюсь. Удивительно, никакого транса нет. Похоже, малость перегорел. Спасибо красавице, Если бы не ее помощь, так и лежал бы трупом у забора, пока не перерезали бы горло на жертвенном алтаре.