Что оставалось? Оставались только слова Иисуса. Впечатленный их победой во мне над голосом сатаны, я уверовал в них всем разумением и сердцем. Я знал – за ними стоят уста Бога. Я поверил – Отец Небесный слышит их и чтит. Я сам был тому свидетель – в них не только не проникает какая-либо нечисть, она бежит от них опрометью. Моими главными молитвами на долгие месяцы стали две: молитва грешника из Луки, 18:13 «Боже, будь милостив ко мне грешнику!» и «Отче наш» (Мат.6:9–13).
Отче наш, сущий на небесах! да святится имя Твое; да придет Царствие Твое; да будет воля Твоя и на земле, как на небе; хлеб наш насущный дай нам на сей день; и прости нам долги наши, как и мы прощаем должникам нашим; и не введи нас в искушение, но избавь нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.
Когда я стал со всей верой молиться молитвой «Отче наш», то сделал удивительное для себя открытие: в ней сказано все, что на самом деле нужно человеку. Особенно меня впечатлили слова в конце ее: «И не введи нас во искушение, но избавь нас от лукавого». Если бы я молился так в годы своего пасторства, я верю, Бог непременно бы ответил мне и не ввел бы, но избавил!
Хлеб насущный
Если прозрение о важности слов Иисуса об избавлении от сатаны запоздало, минимум, на три года, то слова молитвы о хлебе насущном оказались предельно актуальными. Пока я был в больнице, меня сняли с должности и уволили. Конечно, это был полный произвол с точки зрения законности, но я был настолько ошеломлен и подавлен духовной стороной дела, что сражаться за свои гражданские права не мог и не хотел.
Я узнал, что я выкинут на улицу с четырьмя малолетними детьми спустя три недели по выходе из больницы. Тогда-то я и обнаружил, что ничего не умею делать, кроме как проповедовать и водить машину. Сазонов Дмитрий, который, воспользовавшись ситуацией, занял мое кресло, назначил мне трехмесячное выходное пособие в половину моей фактической зарплаты, и я с ужасом ждал голода в мае. По ночам я без конца прокручивал в голове сюжеты, в которых я отдавал своих крошек в детские дома, не имея, чем их прокормить. Я вставал посреди ночи и с воплем произносил слова Иисуса, ставшие единственным оплотом веры: «Хлеб наш насущный подавай нам на каждый день!» Пока я произносил их, я верил, что Бог слышит слова, данные Самим Иисусом. Но как только я умолкал, страх перед будущим снова поглощал меня. И я снова вставал на колени и молил о хлебе.
В ответ на молитвы веры в слова Иисуса Бог удивительным образом позаботился о моей семье. Когда настал май, которого я так боялся, в ящике комода, где мы обычно хранили деньги, лежали три тысячи долларов. Такой налички у меня не было даже тогда, когда я работал.
Бог коснулся многих людей, располагая их сердца помочь мне в ту пору. Но о трех из них я не могу не сказать особо. Прежде всего, это Юля и Виктор Молодожены. Они были одними из первых моих прихожан. Однако после смены политического курса в стране в начале 2000-х Виктор, в силу своей работы, решил не демонстрировать свои религиозные взгляды. И мы не виделись лет пять. Как Юля и Виктор узнали о моей беде, я не знаю. Но они нашли меня в середине января после воскресного собрания в моей бывшей церкви. Мы посидели в офисной кухонке за чашкой чая. На прощанье Виктор протянул мне конверт. Дома я обнаружил в нем шестьдесят тысяч рублей.
Юля и Виктор не забывали о нас в течение полугода, пока я не начал работать на стройке. Каждый месяц они привозили ко мне в дом полный багажник продуктов и вручали конверт с тысячью долларов. Даже тогда, когда я в начале июня радостно сообщил Вите, что наконец-то трудоустроился, он все равно вручил мне деньги, сказав: «До зарплаты еще надо дожить».
Само мое трудоустройство в июне 2007-го года было чудом Божьим. Наташа нашла работу еще в апреле. А мне всюду отказывали, даже в работе дежурным привратником. Я взял на себя домашние хлопоты и заботу о детях. Они теперь учились в сельской школе все пять дней, а программу прежней англоязычной школы проходили дома под моим руководством. Я не был занят детьми только три с половиной часа, пока они были в школе. Однажды я просто подумал: «Господи, где бы мне найти работу по утрам часа на три?» И вот, двадцать пятого мая мой телефон принял звонок.